| "LP в союзе" |
Название: LP в союзе Автор: And One Фэндом: Linkin park (также мелькают LB в лице Фрэда) Категория: Джен Рейтинг: G Жанр: Юмор Саммари: Однажды, в СССР, где-то в 1987 году… Предупреждение: Советское Социалистическое AU Сердито раскидывая снег, я направлялся в школу. Когда я злюсь, я всегда раскидываю снег или топаю по лужам. А злился я, потому что собирался сегодня к Борьке, а меня, как всегда, засыпали «ценными указаниями». И почему-то именно сегодня их было больше, чем обычно. К «помой посуду», «протри пыль» и «покорми Феньку» добавилось «сегодня придет тётя Шура», а это обозначало «подмети» и «убери свою комнату хотя бы так, чтобы она выглядела прилично». Что они подразумевают под этим «прилично»? Почему папина фуражка на спинке стула – это прилично, а моя майка на той же самой спинке – это уже не прилично?.. Я снова подкинул ботинком снег и попал в какую-то старшеклассницу. Та взвизгнула и отпрыгнула на несколько метров в сторону. Не знал, что они так умеют. По школе-то ходят все такие важные, нос задран, а при виде нас, четвероклашек, всё время этот нос морщится: разбегались, мол, тут… - Ми-ишка! – звонко раздалось сзади. Я обернулся. Так и есть – Борька. Бежит, размахивая портфелем, куртка расстегнута, лицо радостное… это он еще просто ничего не знает. Я тоскливо вздохнул. - Здорово! – протянул он мне свою руку. – Чего это у тебя вид, как у таракана на кухне? - Почему как у таракана? – нахмурился я. - Его сегодня утром бабушка тапком прихлопнула. – пояснил Борька. – Выкладывай давай. - Приезжает тётя Шура, – как можно трагичнее поведал я. - Это которая всё время ест? - Ага, – и тут я вспомнил про печенье. Самое вкусное в мире печенье, которое мама делает сама, и которое она вчера просила меня не есть. И я послушался. И зря. Потому что сегодня утром мама забрала печенье с собой на работу, чтобы угостить сотрудников. А когда приедет тётя Шура, мама высыплет всё, что осталось, в вазочку и скажет мне: «Пусть сначала тётя Шура поест». А тётя Шура скажет: «Какое же вкусно!» и доест всё печенье. Вместе с вазочкой. Мне стало так обидно, что даже в глазах защипало. - Печенье? – угадал Борька. Я утвердительно шмыгнул носом. Молча, мы побрели до школы. Злость куда-то улетучилась, осталась только обида и жалость к себе. - То есть ты ко мне сегодня не придешь? – неожиданно спросил Борька, когда мы уже зашли в раздевалку. - Нет. Потому что… – я скривил физиономию и противным голосом пропищал: К приходу гостей всегда надо убира-аться. – собираясь повесить куртку, я вдруг обнаружил, что петелька порвалась. – Отлично! Теперь еще и это… - Хочешь, я тебе помогу убраться? – предложил Борька, завязывая ботинки. – И тогда тебя отпустят. Вдвоем ведь быстрее. А куртку можешь под мою повесить, тогда никто её не скинет. Несколько слов – и вот уже нет никакой обиды на весь свет, что была минуту назад. Так просто, что я не выдержал и расплылся в улыбке. Борька – он кудрявый, смешной и немножко рассеянный. А еще он самый лучший друг. Это точно. В классе первым делом в меня с последней парты запустили самолётиком. А, между прочим, это я всем на уроке труда показывал, как их надо собирать. И вот вам вся благодарность! Показав последней парте кулак, я протиснулся мимо девчонок на своё место. Борька рассказывал всем желающим про ключик, который он нашел в понедельник. Но эту историю я уже слышал – ключик был маленький и ни к чему в доме Борьки не подходил. Все тут же принимались гадать, от чего же он. - Наверное, от кукольного театра, – сказала Лизка. - Я что, Буратино что ли? – тут же обиделся Борька. Что в этом обидного? Лично я не понял. Не Дуремар же… - У тебя ведь нос тоже длинный, – съехидничала Лизка. - Тогда ты – черепаха Тортилла! – вспыхнул Борька. Они всё время ссорятся. Иногда даже дерутся. И при этом дружат. Они чем-то похожи. Лизка тоже кудрявая, только светло-рыжая. А еще у неё есть очки, которые она не хочет носить. Я начал раскладывать на парте тетрадку, учебник, пенал и дневник. Сзади что-то бубнил Ромка. Учил. Сегодня Евгения Петровна обещала рассказать что-то интересное, поэтому зря он учит. Когда Евгения Петровна что-то рассказывает, то обычно никого не спрашивает. Наоборот, все спрашивают её, а она объясняет. Это были мои любимые уроки. Прозвенел звонок. Вся возня в классе мгновенно улеглась. Зашла Евгения Петровна с привычным: «Доброе утро, садитесь». Открыв журнал, она быстро прошлась по списку, отмечая тех, кого нет, затем встала, взяла со стола указку и подошла к большой карте мира, висевшей на стене. - Что ж, я вам обещала интересный урок… - весело глянув на меня. – Начнем? - Да-а! – зашумел класс. Внутренний голос зашептал мне, что сейчас будет что-то особенное. И одновременно с этим я почувствовал, как краснеют мои уши. Когда я волнуюсь, они всегда почему-то краснеют. Голос не подвел. Сегодня нам рассказывали про восточные страны: Китай, Гонконг, Япония… про Японию я слушал с особым интересом. Дело всё в том, что у моего папы есть родственники в этой стране. Это так странно – знать, что у тебя есть кто-то родной в такой далёкой и загадочной Японии. Иногда мне снились сны о том, как я приплываю туда обязательно на пиратском корабле или прилетаю на самолете под видом багажа. Причем на этом сны, как правило, заканчивались. Неясные пейзажи, которые я видел с палубы или из иллюминатора, я всё время пытался зарисовать. Но получалось не очень, хотя Борьке нравилось. После урока Евгения Петровна сказала нам, что она куда-то уезжает, и что один урок у нас будет замена. Замена – это значит, что «все занимаются своими делами и не мешают учителю». Учителем в этот раз к нам пришел физрук Фёдр Иванович. Он всё время пытается казаться сердитым, а на самом деле он очень добрый. А еще он зачем-то носит красную кепку. Девчонки говорят, что это из-за лысины на макушке. За перемену Борька перебрался с соседнего ряда ко мне (я сидел на третьей парте у окна) и начал рассуждать. В нем иногда просыпается философ, хотя он еще не старый и бороды у него тоже нет. Обычно он болтал о всякой ерунде, но сегодня всё было серьёзнее: - …Вот не повезло нам с фамилиями. Ромке – повезло. Бурдонов и Бурдонов. А что все «бурдой» зовут так это даже хорошо – значит личность. Всех в классе по фамилиям называют – Шишкина «шишкой», Малинину – «малиной», одних нас с тобой по имени. «Борька» да «Мишка». Тебя-то еще «косолапым» звать можно, а меня?.. Разве что кот Борис у тети Вали, уборщицы нашей, живет, да только о нём никто толком не знает. Нет, не повезло нам с фамилиями. Что это такое – Деслонов? Вот был бы просто Слонов и всё. А то еще «Де» какое-то. Нотрдам Де Слонов. Чего смеешься? Смешно? Да сам знаю, что смешно. Но из-за этого «Де» я и в журнале один из первых. Передо мной только Барашкина и Булыжников. Ну, Ромка еще. А был бы Слонов, меньше бы спрашивали. А твоя? Шинода. Ясен пень, половина фамилии от «шины» образовалась. А дальше? Я для себя решил, что от слова «комод». А что, красиво! Шина и комод – Шинода. Только как называть-то тебя? «Шина в верхнем ящике нашего комода»? Долго. Да и не подходит тебе это. - А как же Ёжик? – осторожно спросил Ромка. Он всё это время делал вид, что пишет упражнение, а на самом деле украдкой подслушивал. – Ёжика тоже не по фамилии называют. – Борька призадумался. Ёжик – это Женька. Он немножко круглый и небольшого роста. А Ёжиком его прозвали, потому что у него всё время волосы торчком. Мама еще говорит, что у него глаза красивые. Жалко, что его на уроке сегодняшнем не было. Ему бы обязательно понравилось. Всё дело в том, что у него фамилия – Хан. Как хан, который Батый. Только тот был из Монголии, а Ёжик из Москвы. А бабушка у него из Кореи приехала. Правда, про Корею Евгения Петровна мало рассказывала. Пришел Ёжик где-то в середине замены. Сказал, что был у зубного и, чтобы Федр Иванович в этом не сомневался, показал ему пломбу. Потом он уселся за свою парту рядом с Лизкой и начал разбирать портфель. Выяснилось, что он забыл ластик. Но сначала никто ему ластик не дал – Ёжик ластики никогда не возвращал. Тогда он начал рассказывать про то, как ему сверлили зубы, строя при этом страшные гримасы. Все отвлеклись от своих дел и слушали. Даже Федр Иванович. - …такими машинами камни буравят, а не зубы. – на этом рассказ закончился. - Больно было? – спросила Лизка. - Ничуть, – гордо ответил Ёжик. Лизка посмотрела на него с уважением и протянула свой ластик. - Подумаешь, – фыркнул Борька, снова поворачиваясь ко мне. – Мне вот плечо вправляли. А тут зуб какой-то несчастный… Я промолчал, потому что знал – это он из-за Лизки. Вообще без Ёжика в нашем классе было бы скучно. Он всегда что-нибудь придумывает. Кораблики по классу пускать, когда в раковине труба протекла, это он придумал. Правда, Евгения Петровна тогда была очень недовольна. Хотя для неё мы тоже кораблик сделали. Больше всех Ёжик дружил, как ни странно, с тихим Ромкой. Ромка самый младший и самый маленький в классе, а сидит за последней партой, потому что у него дальнозоркость, а очки с него падают. Они с Ёжиком как Вини Пух с Пятачоком. - Гулять пойдете? – Ёжик не мог долго сидеть на одном месте. Немножко порисовав, он, недолго думая, перебрался к нам. – Мишк, пойдешь? - Нет, не пойду. Я сегодня к Борьке. - Там же снег лепится! Пошли! К Борьке завтра сходишь – завтра по радио метель обещали, – я молчал, не зная, что выбрать. Обижать никого не хотелось, а ничего такого, что подходило бы и туда и сюда, в голову не шло. Ёжик, не дождавшись от меня ответа, повернулся к Борьке. – Борь, давай он к тебе завтра сходит, а? - Ла-адно. - нехотя протянул тот, предварительно обменявшись со мной вопросительными взглядами. - Я тоже пойду, – пискнул с задней парты Ромка. Пискнул – и тут же сам своих слов испугался. - Здорово, – вздохнул я. – Только вот мне убираться надо. Тётя Шура приезжает. - Так мы поможем! – весело блеснул глазами Ёжик. – Правда, Бурдик? - Правда,– улыбнулся Ромка. - Спасибо вам! - выдохнул я. И тут прозвенел звонок. «Надеюсь, мама не будет против, если увидит, что я привел домой троих друзей» - думал я, сидя на подоконнике в коридоре. Сейчас была большая перемена. Ромка убежал в столовую за хлебом и вот-вот должен был вернуться. - Мишка, привет! – на подоконник с разбегу сел худой паренёк. - Честа! Тебя уже выписали? - Вчера. Там такая очередь была!.. Честа учится в пятом классе, но дружит с нами. Вообще его зовут Павлик Честенко (причем ударение в его фамилии почему-то на первое «е»), но все зовут его Честой. Он ветрянкой болел – на лице всё еще были видны следы от зелёнки. Вернулся Ромка с хлебом. Рассказал Честе про прогулку. И про тётю Шуру. И про уборку. И Честа тоже вызвался мне помогать. - Ты только больше никому про тётю Шуру не говори, ладно? – попросил я Борьку, когда мы шли обратно в класс. - Почему? – удивился тот. - Не очень мне уже всё это нравится, – честно признался я. - Добр-рое утр-ро! – поздоровался Фенька. - Во-первых, уже день. А во-вторых, ничего себе «доброе»! – я сердито взмахнул руками, напугав птицу. Забыл сказать: Фенька – это наш попугай. Маленький, сине-зелёный, с белой лысинкой на макушке. А еще он разговаривать умеет. - Миш, не сердись. Сейчас всё уберём, – сказал Ёжик и пошёл мыть руки. Мы только-только пришли ко мне домой, а дел уже стало в два раза больше – весь коридор был в следах от многочисленных ботинок. Зато все сразу включились в работу: Борька искал тряпку, Ромка с Ёжиком наливали воду, Честа пытался красиво расставить ботинки, а я пока менял воду у Феньки. - Р-рубашка тр-ряпка! – комментировал попугай, наблюдая за Борькой. - Да ну тебя! – обиделся тот. - Вон тряпка. За стулом. На рубашку похожа, видишь? Фенька правильно всё говорит, – попугай довольно чирикнул. Сначала всё шло очень хорошо. Пока все дружно мыли пол, я почистил клетку и даже подмел на кухне. Потом я дал Честе и Ромке по тряпке и отправил их протирать пыль в гостиной. Ёжик полез складывать книжки, а мы с Борькой пока пошли мыть посуду. И вдруг в моей комнате раздалось «Бум!». Когда мы прибежали с кухни, выяснилось, что Ёжик уронил стул. Вместе с собой и книжками. Хорошо еще, что он упал удачно… - Р-растяпа! – сказал Фенька. - У-у! Птица! – Ёжик погрозил попугаю кулаком. Фенька на всякий случай перелетел со стола на шкаф. Мы начали собирать книжки, и тут в гостиной раздался страшный грохот. Кинув всё, как было, мы рванули туда. Грохот принадлежал старой полке, которая свалилась Ромке на ногу. Точнее, Честа вытирал с неё пыль, и после этого она свалилась Ромке на ногу. - Ты! Пыль даже вытирать не умеешь! – накинулся на него Ёжик. - Это не я… она сама… правда… - растерянно начал оправдываться Честа. А Ромка сидел на полу, держась за ногу, и смотрел на нас большими-большими глазами, на которых блестели слёзы. Я, сломя голову, кинулся на кухню за бинтом и йодом. Вернувшись, я обнаружил, что Ромка уже ревёт в три ручья, Борька и Ёжик наперебой пытаются его успокоить, а Честа стоит рядом и виновато мнёт в руках тряпку. - Кошмар-р! – воскликнул Фенька. – Кошмар-р! Я прогнал его из комнаты и занялся Ромкой. Хорошо, что полка попала не на всю ногу, а только на палец. Но палец был расшиблен в кровь. Часы тикали. Начали стучать за стеной соседи. Ёжик с Борькой ушли собирать книжки, я пытался перебинтовать палец, а Честа ходил туда-сюда за ватой и носовыми платками и на Ромку старался не смотреть. А ведь еще надо было придумать, что делать с полкой… - Давайте соседей попросим её обратно повесить, – предложил Ёжик. – Им, наверное, скучно там – полчаса уже стучат… - Лучше давайте сами повесим. – Борька оценивающим взглядом посмотрел на стену и повернулся ко мне. – У тебя есть молоток?.. И тут пришла мама. Мы решили выйти к ней всей толпой и пока в гостиную не пускать. Мне на голову приземлился Фенька, как полноправный участник всех событий. - Миш, ты чего весь такой растрепанный? – спросила мама. - Подметал, – ответил я первое, что пришло в голову. - Рома, а что с пальцем случилось? - Споткнулся и упал. Сам, – ответил тот. Честа покраснел. - Мы просто убираться ему помогали. Чтобы он погулять смог, – сказал Ёжик. Хотя все мы понимали, что теперь меня точно никуда не отпустят. - А тётя Шура не приедет. Она мне на работу позвонила и сказала, что заболела. Поэтому можешь идти, – улыбнулась мама. - Тёть Люд, тут такая проблема… - запинаясь, начал Борька. Я почувствовал, как мои уши снова становятся цвета борща. - …я полку уронил. – закончил Честа. И отважно посмотрел на маму. Наступила полная тишина. Только соседи продолжали стучать за стеной. - Пр-рости! – сказал вдруг Фенька. Так умоляюще, что мама не выдержала и засмеялась. Мы несмело заулыбались. Неужели всё обошлось?.. - Смешные вы, – сказала мама. – Мушкетеры. Несите стулья, сейчас все вместе будем вешать полку обратно. Когда мама ушла за молотком и гвоздями, мы так и остались все вшестером стоять в коридоре. Я вдруг почувствовал, что сейчас должно произойти что-то важное. Что-то, связанное со всеми нами. Даже с Фенькой, притихшим у меня на голове. Перестали стучать соседи. - Один за всех? – тихо спросил я. Вот сейчас… сейчас… - И все за мной! – скомандовал Ёжик и пошел за стульями. |
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
