| "Настоящий" |
Название: Настоящий Автор: And One Фэндом: Linkin Park Категория: слэш Пэйринг: Честер/Роб Жанр: драма, немножко романс Рейтинг: PG-13 Саммари: Проблема поиска вокалиста решилась странным путем - "Шинода решил сдеать его сам". Но эта ожившая мысль начала жить своей собственной жизнью... Примечание: POV Роба Нам срочно нужен был вокалист. Мы засоряли мировую паутину своими объявлениями, размещая их, где только можно, чуть ли не бумажки на столбах расклеивали. Точно расклеивали, Брэд их всю ночь печатал. И – вы не поверите – к нам приходили люди. Некоторые из них даже умели петь и, признаться, весьма неплохо. По сравнению с Майком по крайне мере. Но этого самого Майка никто не устраивал. То тембр голоса не такой, то «слабовато звучит»… Мы все на него немножко злились, потому что устали. Возьми, мол, хоть какого-нибудь, давай уже песни записывать. Джо даже как-то приклеил ему на спину объявление, когда он спал. Да, нам срочно был нужен вокалист. И, когда надежды найти того, кто смог бы удовлетворить наши и Майка в частности потребности иссякли, Шинода решил сделать его сам. Мне эта идея уже тогда не понравилась, зато остальные были в восторге. Правда, тогда я боялся, что у Майка просто-напросто ничего не выйдет, ведь он сам толком не знает, чего хочет. Но у него так светились глаза, что я решил не спорить, тем более остальные меня бы за это побили. В тот день мы стояли у Шиноды в квартире, около его лаборатории. Он там всё пыхтел, готовил чего-то и нас внутрь не пускал. Потом он вышел оттуда, взлохмаченный, словно его хорошенько ударило током, но явно довольный и позволил нам войти. - Та-дам! – Майк сдернул со стола, стоявшего посередине комнаты простыню, демонстрируя нам своё творение. Меня замутило, Дэйв тихо присвистнул. На столе лежал мертвенно бледный, словно только что с собственных похорон, обнаженный юноша. На вид ему было столько же, сколько и нам, но выглядел он значительно хуже: по худобе это чудо могло посоревноваться с самим Брэдом, худее которого, кажется, уже никто не может быть, лицо юноши было малость квадратным, но в целом довольно симпатичным, если не считать огромных синяков под глазами. - Ну как? – дрожащим от волнения голосом спросил Майк. - Не, ну в принципе очень даже… - неуверенно начал Джо. – Только ты это, подробности прикрой. Шинода покраснел до кончиков ушей и набросил на «подробности» простыню. - Давай, рассказывай, что ты там нахимичил. – вздохнул Брэд. - Я всё предусмотрел. – тут же оживился Майк. – У него есть прошлое, плохое прошлое, как и полагается настоящему рокеру... - Наркотики? – перебил его Дэйв. Шинода, вновь сконфузившись, кивнул и виновато посмотрел на меня: - Роб, ты не думай… - Всё нормально, парень. – я попытался улыбнуться. С тех пор, как я завязал, друзья стараются всячески меня уберегать и когда при мне кто-то произносит слово «конопля» шикают на него и строят отчаянные глаза, показывая в мою сторону. От всего этого мне становится очень неудобно и порой жутко тоскливо – неужели они не понимают, что если обжегшийся по каким-то причинам фикус якобы в целях безопасности совсем убрать от солнца, то он просто-напросто завянет?.. Майка мои слова успокоили, и он продолжил: - Я сделал так, что он нас уже знает, соответственно проблем со знакомством не возникнет. В общем и целом, он как обычный нормальный человек. – от этого «как» меня передернуло. – Я сейчас его проверю еще раз, потом включу, и вы всё сами увидите. Мне вдруг стало смешно от этого «включу». Майк сказал это так, словно он сейчас нажмет какую-нибудь кнопочку или вставит шнур в розетку. Я снова окинул взглядом его творение. Труп не двигался. В том, что это был именно труп, моё подсознание ни на секунду не сомневалось, и я с одной стороны хотел, чтобы Шинода его побыстрее оживил, с другой стороны живой труп ничуть не лучше мертвого. Майк начал свои, как мы их называем, «эксперименты» еще в школе. То есть о своих возможностях он, возможно, знал еще раньше, но Брэду, а потом и мне он всё рассказал в школе. Первой, кого Шинода создал, была кошка без хвоста неизвестной породы, которая сдохла в тот же день. Майк так сильно расстроился, что решил было никогда больше с этим не связываться, но Брэд напоил его валерьянкой, сказал, что первый блин комом и в итоге воодушевленный Майк продолжил «экспериментировать». Каждый раз он всё более тщательно продумывал детали, и в итоге с каждым разом у него получалось все лучше и лучше. Я, наверное, единственный из всей группы, кто не любит «эксперименты» Майка. Во всем виновата детская травма – когда мне было три года, мы с родителями отправились на какой-то праздник, где разные умельцы демонстрировали свои работы. Одной из таких работ была огромная кукла, которая могла ходить и шевелить руками. Я стоял недалеко от родителей, которые что-то оживленно обсуждали с одним мастером, и вдруг эта кукла развернулась и, вытянув вперед свои страшные руки, зашагала ко мне. Меня тогда словно парализовало, я даже заплакать не смог. До сих пор помню эту натянутую пластмассовую улыбку и черные безжизненные глаза, смотрящие перед собой бессмысленным взглядом. С тех самых пор я испытываю страх и отвращение ко всем этим радиоуправляемым собачкам, роботам и т.п. Майк создавал живых существ, но они не были по-настоящему живыми. Они были плодом его воображения, очень сложным плодом, но… Однажды Шинода подарил мне на день рожденье канарейку, которую создал накануне. Она, по словам Майка, не нуждалась в кормлении, потому что он знал, что я никогда ничего не успеваю. Не смотря на это, на следующий день я всё же насыпал ей в кормушку корм и налил в блюдечко воды. За день, как оно собственно и должно было случиться, канарейка даже не посмотрела в сторону еды. Я упорно продолжал менять воду и корм и всё ждал, когда же птичка захочет есть, но птичке на мои ожидания было глубоко начхать и она просто продолжала самозабвенно щебетать, время от времени чистя перья. В итоге я не выдержал и скормил канарейку соседскому бульдогу, после чего бедную собаку три дня плющило так, что сосед-полицейский каждый час судорожно хватался за пистолет, намереваясь то ли прекратить мучения собаки, то ли застрелиться самому. «Создать человека, а тем более участника нашей группы, крайне сложно» – говорит Майк, и мы все ему охотно верим, потому что в его возможностях кроме него никто особо не разбирается. Собственно поэтому мы и пытались сначала найти вокалиста, так сказать, естественным путем. Майк крутился около своего творения, хмуря брови и вспоминая, не забыл ли он чего. Мы терпеливо ждали. - А как его зовут? – вдруг встрепенулся Дэйв. - Я разве не сказал?.. – Майк рассеянно на нас посмотрел. Мы дружно замотали головами. – Чарли Беннингтон. - Чарли? – Брэд поморщился. – С этим именем лично у меня ассоциируется только один человек. Может, пооригинальнее что-нибудь придумаешь? - Зато фамилия красивая. – вмешался я. – Аристократичная. - Аристократичная! А Чарли был бродягой! – когда у Брэда заканчивалось терпение, как правило, начиналась истерика. – И вообще, разве эта амеба может носить такую фамилию? - Сам ты амеба. – обиженно сказал Майк, вновь отрываясь от проверки. - Ну, предположим. А второе имя у него есть? – одновременно остыл и сменил тему Делсон. - Чего?.. – Майк удивленно захлопал ресницами. - Второе имя. Ты – Кенджи, я – Филипп… - Нету. Забыл. – Шинода снова покраснел. - Давайте тогда его второе имя будет Чарли. Чарльз, в смысле. – предложил Джо, до этого момента игравший с Дэйвом в «камень-ножницы-бумага». – А первое… Ну, простое что-нибудь. Джон, например. - Или Честер. – подхватил я. - Ну, пусть будет Честер. – махнул рукой Шинода. Ему было не до нас. Он проверял, проверял и еще раз проверял. Мы с замиранием сердца ждали. Наконец, Майк судорожно вздохнул и отошел от стола. - Раз, два… - на счет «три» он зажмурился, а мистер Беннингтон, напротив, через мгновение широко распахнул глаза. Мне стало не по себе. Захотелось уйти или хотя бы отвернуться. Новоявленный вокалист пустым взглядом обвел всех присутствующих и сел на край стола, свесив ноги. Майк изо всех сил стиснул кулаки, мы непроизвольно вытянули шеи: «полетит или не полетит?». Беннингтон с удивлением посмотрел на свои ноги, поболтал ими, затем выдал на своем лице что-то отдаленно напоминающее улыбку и спрыгнул на пол. Простыня, конечно же, повинуясь силе тяжести, упала, но женщин в лаборатории не было, следовательно, обмороков избежать удалось, однако Джо бросил в сторону Шиноды укоризненный взгляд, мол, одеть его, что ли по минимуму не мог? Вокалист несколько секунд стоял на месте, словно пробуя почву под ногами, и, наконец, сделал неуверенный шаг. Мы облегченно выдохнули. Первый шаг, он же самый важный. Творение Шиноды снова на нас взглянуло, на этот раз более осмысленно, и, немного раскачиваясь, потопало вокруг стола. Никогда не забуду этого момента. - Смотрите, смотрите! Он ходит! – радостно кричал Майк, и хлопал в ладоши. А мы стояли и улыбались, как последние придурки. Потом вокалист заговорил: - Привет. – сказал он хриплым шепотом и мы было испугались, что Майк чего-то пропустил. Ведь это чудо создавалось ради голоса, а если нет голоса, то, получается, всё было напрасно. Но сомнения рассеялись уже со следующим, неуверенно произнесенным предложением: - Я – Честер. – в этот раз голос был чист. «Всё-таки Честер» - мелькнула тогда в моей голове мысль. - Что-то высоковат голос, ты не находишь? – шепнул Брэд Дэйву. - Ну, значит так надо. – пожал плечами басист и гордо добавил – Я верю в Майка. Делсон только вздохнул. - А почему вы все одетые, а я – нет? – спросил вдруг Честер. Он выглядел немного растерянным, словно еще не до конца понимал, кто он, где он и зачем. Шинода, спохватившись, подбежал к огромному шкафу, где могло быть всё, что угодно, и выудил оттуда белый докторский халат. Я вопросительно на него посмотрел. Халат молчал. Тогда я столь же вопросительно посмотрел на Майка. Тот пробормотал что-то вроде «мало ли, вдруг понадобиться» и вручил его вокалисту. С каждой минутой Честер всё больше и больше становился похожим на человека. Не прошло и часа, как он уже непринужденно болтал с нами о всякой ерунде, словно мы всю жизнь были знакомы. Если бы не Майк, который от радости, казалось, скоро лопнет, и не лаборатория, в которую просто так никто бы в жизни не зашел, то в это вполне можно было поверить. Я всеми силами старался казаться весёлым и непринужденным, но меня всё не покидала мысль, что Честер ненастоящий… И вот прошло три месяца. Так мало и одновременно так много. Мы, наконец, заключили долгожданный контракт и теперь могли с головой окунуться в работу над альбомом. Честер был именно тем, кого мы искали, (я, кажется, теперь тоже верю в Майка), его голос не был чем-то за гранью фантастики, но в нашу музыку он вписывался идеально. Шинода действительно всё предусмотрел. Никто даже заподозрить не мог, что Честер – всего лишь ожившая мысль. У него была своя машина, своя квартира, своё мнение. Он принимал далеко не последнее участие в записи альбома, в процессе делился своими воспоминаниями, услышав которые у нас глаза лезли на лоб, а Майк лишь смущенно краснел и продолжал стучать по клавиатуре или записывать что-нибудь в своем блокнотике, или играть на гитаре, или рисовать… Список любимых занятий этого человека можно продолжать до бесконечности. Характер у Беннингтона был сложный. Иногда мне кажется, что Майк немножко переборщил с прошлым, ведь это тоже сказывается на характере и еще как. Зато Честер без проблем заучивал все тексты песен, практически не фальшивил, даже напившись перед концертом (чего лично мне не удавалось) и еще одно очко в его пользу – не дебоширил после вечеринок. Наклюкается и дрыхнет как суслик. Правда, порой его клинило, особенно в грозу, и он начинал или бредить, или разговаривать на незнакомом языке (подозреваю, что японском) или проявлять неожиданные таланты, например, чинить телевизор, который Джо сломал еще в прошлом году. И всё равно я никак не мог к нему привыкнуть. Не мог выкинуть из головы, кто он есть на самом деле. Не мог, разговаривая с ним, подолгу смотреть в его глаза. Я боялся его. Однажды я собирался домой. Да, со мною такое порой происходит. В студии, конечно, ночевать тоже неплохо, но иногда хочется выспаться дома. Ведь дома, это когда Брэд не врывается с криком «рота подъем!» и не начинает стаскивать тебя с дивана. Дома, это когда Джо не кидается в тебя бутербродом, а Майк случайно не проливает тебе на голову кофе. Дома, это душ, в конце концов. Так вот, я собрал по студии свои вещи (Хан, гад, повесил сушиться свои носки на барабанную установку, никогда ему этого не прощу) и направился, было навстречу надписи «выход», как дорогу мне преградила шваброподобная фигура нашего вокалиста. - Ты куда? – спросил он тоном охранника ночного клуба. - Угадай с трех раз. – меньше всего мне сейчас хотелось с кем-либо общаться. - Домой, да? - И сто долларов уходит Честеру из Лоса! Пусти. Он отошел в сторону. Я, было, снова хотел идти, как он меня окликнул: - Подожди! А можно я переночую у тебя? Только этого мне для полного счастья не хватало. Я развернулся к нему лицом: - С чего это вдруг? Машина сломалась? Я могу подвезти… - Нет, нет. – прервал он меня. – С машиной всё в полном порядке. - А что тогда? - Просто я квартиру продал. Долги там всякие… Но уже всё улажено. Какие у этой молекулы могут быть долги?.. Я собрал на физиономии всю свою серьёзность и решительность, чтобы произнести отказ, как Честер вдруг, видимо рассчитывая меня смягчить, улыбнулся. Улыбка как улыбка, 32 – норма цвета свежевыстиранной простыни, только лицо моё тут же растеряло всю решительность. - Пожалуйста, на несколько дней. – состроив бровки домиком, умоляюще произнес он. – Я могу заплатить. - Ну, хорошо… - растерянно пробормотал я. Честер тут же расцвел. Мы молча побрели к стоянке. Беннингтон всё время поглядывал на меня, но стоило мне повернуть к нему голову, как он тут же делал вид, что кроме собственных ботинок его ничего больше на этом свете не интересует. Когда мы дошли до моей машины, он принялся нервно переминаться с ноги на ногу, а потом извиняющимся тоном начал: - Понимаешь, просто на улице неудобно ночевать… - Хорошо, хорошо. – как можно спокойнее произнес я с места водителя. – Ты в машину садиться собираешься? Или пешком пойдешь? Честер сконфуженно что-то промямлил и неуклюже залез на переднее сиденье. Я, дабы развеять напряженность, ободряюще улыбнулся. Мои 24 – панда произвели на него нужное впечатление, он облегченно вздохнул и откинулся на сиденье. Доехали мы без приключений – Честер всю дорогу спал. Я рассуждал, почему же из четырех членов нашей группы (Дэйв временно отсутствовал) Беннингтон выбрал именно меня. Ладно, у Джо ремонт. Майка он, возможно, боится на подсознательном уровне. Или что туда ему Шинода напихал?.. Неважно. Ведь есть еще Брэд, а с Делсоном вокалист ладит довольно неплохо, уж лучше, наверное, чем со мной. Я уже собирался, было по приезду спросить Беннингтона об этом, как вдруг вспомнил, что Брэд заболел. Стало обидно. И чего ему приспичило заболеть именно сейчас, не мог, что ли, заболеть потом?.. Наконец, мы доехали. Не прошло и пятнадцати минут (десять из них я расталкивал вокалиста), и вот мы уже стояли на пороге моей квартиры. Я устало скинул вещи на пол: - Значит так, там телевизор, там кухня, развлекайся, а я – в душ. Честер кивнул и пошел по направлению к кухне, но на полпути вдруг замер. - А в холодильнике… - неуверенно начал он. - Что найдешь – всё твоё. – откликнулся я и направился прямиком в ванную. Как мало, оказывается, нужно человеку для счастья!.. Я в буквальном смысле этого слова забылся под струями горячей воды, всё, что находилось за пределами душевой, перестало меня интересовать. Из мира мыльных пузырей меня вырвал звук, похожий на скрип двери. В ванную кто-то зашел. - Честер, выйди и дождись своей очереди. – не открывая глаз, приказал я. - Это не Честер. – Беннингтон захихикал. Видимо духота действовала на него не лучшим образом. - А кто тогда? – обреченно спросил я. - Это полиция! Руки вверх! – рявкнул вокалист, резко дернув занавеску и прицелившись в меня колбасой. От неожиданности я подпрыгнул, больно стукнувшись головой о душ, и тут же не своим голосом взвыл: - А ну пошел отсюда! Честер оторопел. В мыльной пене и с красными от воды глазами я производил устрашающее впечатление. Вместо того чтобы выйти, Беннингтон начал нервно грызть колбасу. Надо было привести его в чувство. Я снял с держателя душ и окатил вокалиста с ног до головы. На него это подействовало более чем странно: - Молоко! – вдруг выкрикнул Честер, с ужасом глядя на меня. – Плита! - Чего?.. – растерялся я. - Как чего? Убежит же! – вокалист помчался в сторону кухни. - Кто убежит? Плита? – но Беннингтон меня уже не услышал. Я задернул занавеску, повесил душ обратно и стал думать. Предположим, Майк создал плиту на ножках. Плита от него убежала и спряталась у меня. Честер её нашел, накормил… Так, стоп, куда в моей квартире может спрятаться еще одна плита? Первая-то полкухни занимает. Решив, что горячего душа с меня на сегодня хватит, я завернулся в полотенце и, оставив ванну проветриваться, пошел на кухню. Мокрый Честер (переодеться он, конечно же, не додумался) сидел за столом и, периодически обжигаясь и ойкая по этому поводу, пил молоко. Первая плита стояла на своем законном месте. Никакой другой плиты на кухне не наблюдалось. «Значит, всё-таки убежала» - решил я и сел напротив Беннингтона: - Тебе постелить на диване или так обойдешься? - На диване? – Честер удивленно поднял брови. – Я сплю на кровати. - В гостях спят на диване. – сообщил я. Вокалист несколько секунд молчал, словно переваривая информацию, а потом зачем-то сказал: - Буш младший – дурак. – и направился в гостиную, к телевизору. Я пожал плечами, допил за ним молоко и пошел к себе, одеваться. Честер смотрел какую-то комедийную передачу, смотрел странно – всё время наклонялся к телевизору и смеялся невпопад. Я посидел некоторое время рядом с ним, потом понял, что хочу спать и, пожелав вокалисту спокойной ночи, удалился к себе в комнату. Собиралась гроза. Прошел, наверное, час, я уже почти уснул, как вдруг дверь в мою комнату тихонько заскрипела и открылась. На пороге стоял Честер. - Тебе что-то нужно? – спросил я, нехотя разлепляя глаза. - Я пришел спать. – последовал ответ. - Ты спишь в гостиной, на диване. – напомнил я. Беннингтон непонимающе заморгал. Что ж, объясню еще раз: - В гостях… - я осекся. Честер перестал моргать и теперь на меня смотрели два пустых черных глаза. За окном полыхнуло и почти тут же загремело. К горлу подкатил комок, я судорожно сглотнул. Вокалист молча разделся до труселей и улегся рядом. Нет, такое соседство меня определенно не устраивало. Немного поерзав, я решил дождаться, пока Честер заснет и ретироваться в гостиную, чтобы спокойно переночевать там. Время ползло, часы тикали, Беннингтон не шевелился. Пошел дождь. Наконец я решил, что хватит, осторожно выскользнул из-под одеяла и начал тихо прокрадываться к двери. Сердце выбивало барабанную дробь, желудок сжался. - Ты куда? – послышалось сзади, едва я дернул на себя ручку двери. - Я?.. Да вот проголодался что-то. – Честер прошелся по мне взглядом рентгена и вроде бы поверил. - Знаешь, я тоже не прочь перекусить. – он откинул одеяло, спрыгнул с кровати и бодро поинтересовался: – На кухню? - Куда ж еще… - вяло отозвался я. Через несколько минут мы уже пили чай. Честер исподлобья меня разглядывал. Я лихорадочно соображал, как бы мне от него отвертеться. Допив чай, вокалист встал и направился к раковине. Рядом, у шкафчика, лежал нож. Честер поставил чашку в раковину, взял нож и задумчиво посмотрел сначала на него, потом на меня. За окном снова загремело. Мне стало страшно, намного страшнее, чем там, в спальне. Куда бежать?.. Если я резко сорвусь с места и запущу в него, скажем, своей чашкой, это поможет? Если да, то надолго ли? - Роб, можно я тебя спрошу? – Честер положил нож обратно и подошел к столу. - Можно. – облегченно выдохнул я. - Я могу стать твоим другом? - Э.. Мы же вроде и так… - я растерялся. - Нет, нет. – замотал головой Беннингтон. – Это другое. Коллеги… - он поморщился, словно это слово вызывало у него зубную боль. – Я про настоящего друга. С которым можно сходить в кино или просто так переночевать у него… - У тебя нет денег? – догадался я. - Да нет же!.. – Честер схватился за виски и болезненно зажмурился. – Я не могу… не… могу… Дождь за окном усилился вдвое. Беннингтон принялся ходить по кухне туда-сюда, стиснув голову руками и словно вырывая из себя какие-то непонятные и несвязанные между собой слова. У меня закружилась голова. Вдруг вокалист подскочил ко мне, сжал мою руку и забормотал, словно в бреду: – Роб, я не такой… Со мной что-то не так… Сердце моё снова ускорило ритм. Я еле сдерживался, чтобы не вывернуться и не выбежать из кухни. - Ты ведь знаешь, что со мной, да? – Честер поднял на меня свои глаза-дыры. Губы его дрожали. Я отрицательно помотал головой. – Не ври. Ты знаешь. Скажи мне. – Я снова помотал головой, вцепившись свободной рукой в скатерть. От напряжения ноги сначала онемели, а потом стали ватными – о том, чтобы убежать не могло быть и речи. На глазах Честера заблестели слезы. – Пожалуйста, скажи… - Ты просто устал. – я вздрогнул от собственного охрипшего голоса. К счастью, а может, и нет, но Беннингтон успокоился. - Да, наверное, ты прав. - он разжал мою руку и тяжело опустился на соседний стул. – Я почти совсем не спал в эти дни… - Тогда пойдем, исправим это недоразумение. – осторожно предложил я. - Пойдем. Даже не раздумывая, Честер направился в мою комнату. Ночевать с ним в одной кровати я по-прежнему не хотел, а потому задержался в гостиной. - Ты идешь? – обернулся вокалист. - Знаешь, я, наверное, лучше тут посплю… - Ты спишь со мной. – железным голосом прервал меня Честер. Это звучало как приказ, не иначе. - Э.. Тут просто вещи еще кое-какие разобрать надо… - принялся импровизировать я. - Ладно, жду тебя там. – кивнул Беннингтон и ушел в спальню. Я искренне рассчитывал, что он уснет. Фигушки. Через пол часа вокалист вернулся: - Так ты идешь?.. Выругавшись про себя, я покорно зашагал в свою комнату. Гроза бушевала всю ночь. Честер спал, как убитый, чего обо мне сказать было нельзя. Утром Беннингтон был как огурчик и не успел я оглянуться, как он уже куда-то умотал. Я же был скорее как сушеный помидорчик – и выглядел соответствующе, и настроение было ни к черту. Но раз вокалист ушел, значит я мог расслабиться и спокойно провести свой законный выходной как рассчитывал. Почти весь день я бездельничал и вовсю этим наслаждался, но вот наступил вечер – вернулся Честер с вещами, как доказательством, что жить он у меня будет, и никуда я от этого не денусь. Беннингтон прямо с порога предложил выпить, я отказался – у меня в руках уже была банка пива. Тогда он вздохнул, сел рядом, отнял у меня эту самую банку и жадно принялся её опустошать. - Что случилось? – вежливо поинтересовался я. - Да так… - Честер махнул рукой. – Ерунда. Больше я в расспросы вдаваться не стал. Поужинав, мы порассуждали о вреде алкоголя человеку, выпили еще по банке пива и легли спать. Так прошло еще два дня. Утром Беннингтон куда-то убегал, я занимался «делами» - ходил за едой, ездил в студию на так называемое «совещание», где вокалист почему-то отсутствовал, встречался с Джессикой, чтобы окончательно с ней расстаться, забрать у неё свою кепку и отдать ей косметичку, пытался затеять генеральную уборку. Вечером Честер возвращался, и мы либо смотрели телевизор, либо просто болтали. В первый вечер я затеял битву подушками, в которой, кстати, выиграл, во второй вокалист помогал мне закончить еле начатую уборку – затолкать мусор обратно под кровать и вымыть посуду. Все эти два дня Беннингтон вёл себя нормально, разве что спал в моей постели и обязательно со мной под боком. Когда я спросил об этой странности Майка, он лишь пожал плечами и обнадеживающе сказал: «Все мы немного того». Ясно, «мальчик» пошел в «папочку». И всё же меня это не успокоило. На четвёртый день нашего с Честером совместного проживания вокалист никуда не ушел. Он проспал до часа, потом встал, умылся-побрился-позавтракал и, видимо от нечего делать, начал ходить за мной по пятам. Я на кухню – он на кухню. Сядет за стол и сидит, смотрит, как я пытаюсь приготовить обед из остатков колбасы, яиц и полускисшего молока. Я в комнату – он в комнату. Я в коридор – он в коридор. Я в туалет – и он туда же… После этого я не выдержал и спросил: - Ну что ты от меня хочешь? Честер задумчиво поковырял стену и, наконец, выдал: - Давай поговорим. - Ну, давай. – малость удивленный, я последовал за ним в гостиную. Там он развалился на диване и жестом пригласил меня присесть. Я присел. - Ты когда-нибудь думал о будущем? – пространно начал Беннингтон. - А конкретнее? – зевнул я. Философствовать было неохота. Честер вдруг резко подался вперед: - Можно я тебя поцелую? - Нельзя. - Ну и ладно. – как-то обиженно произнес он и снова выпрямился. – Как думаешь, что ждет в будущем, скажем, меня? Я, сбитый с толку такой резкой сменой тем, начал: - Ну, тебе понравится девушка, вы поженитесь, заведете детей… - А если мне нравишься ты? – прервал меня вокалист. Его глаза, доселе нервно смотрящие по сторонам, испытующе замерли на моем лице. Я, стараясь особо в эти глаза не смотреть, холодно ответил: - Ты мне не нравишься. - Ну и что? – Я снова впал в ступор. Майк явно чего-то недоглядел. Его творение наглело на глазах. - Во-первых, я не могу рожать детей… - растерянно начал объяснять я. - Я знаю! – снова обиделся вокалист. Тогда я решил говорить прямо: - Честер, насчет тебя не в курсе, но я – натурал. - Ну и хорошо, я тоже. – пожал плечами Беннингтон. – Ты пойдешь сегодня в клуб? - В какой клуб? – спросил я после продолжительной паузы. - Тебе понравится. – Честер заулыбался. Конечно, я ему не верил, но после такого безумного диалога захотелось выпить и расслабиться, а места лучше, чем ночной клуб, для этого дела не выдумаешь. На улице было прохладно и неуютно, еще и Честер шел какими-то улочками, которые, казалось, сейчас возьмут и сожмутся, в общем и целом прогулка была не из приятных. Клуб находился в подвале какого-то дома и для подвала был очень даже неплохо обустроен. Народу было немного, танцующие на некоторых столиках девушки смешивались с посетителями, которые тоже были не прочь проверить прочность столиков. С охраной проблем не возникло – фэйс-конролёр едва завидев Честера, растянул свой каменный фэйс в приветливой улыбке и чуть ли не силком затащил нас внутрь. Я выпил – настроение улучшилось. Хотел пойти знакомится с девушками, но все имеющиеся девушки были уже никакие и вдобавок выглядели малость потрепанно. Беннингтон лишь фыркнул, когда я ему пожаловался, и предложил выпить еще. Так мы просидели где-то около часа, и тут я заметил, что все как-то оживились. Оказывается, привезли кокаин, героин и прочую радость. За счет клуба. Такая щедрость, признаться, меня удивила. Судя по всему, в этом заведении все всех знали, но причем тогда здесь я?.. - Будете брать? – хмуро поинтересовался у нас с Честером официант. Беннингтон так оживленно закивал, что я даже испугался – голова не отвалится? Чтобы не вызывать подозрений, я тоже взял пару бумажек (порошок был изящно упакован в фольгу по порциям) и решил понаблюдать за вокалистом. Тот набрал себе, как говорится, всего и побольше, основную часть распихал по карманам, потом профессионально рассыпал перед собой одну порцию и принялся блаженно втягивать её через личную трубочку. Мне вдруг стало дико жалко Шиноду. Он старался, делал так, чтобы вокалисту «даже мысль не могла прийти о наркотиках», а в итоге всё коту под хвост. Вздохнув, я обвел глазами посетителей – все были счастливы. Даже завидно стало. Вдруг что-то заставило меня вздрогнуть и еще раз внимательно пройтись по всем взглядом. В толпе мелькнул знакомый красный хохолок. Я привстал, чтобы получше его рассмотреть – да, так и есть – Майкл Кендживич собственной персоной в окружении нескольких девиц и парочки друзей болтает, смеется и самозабвенно раскуривает косяк. Видимо, он здесь был частым гостем, потому что каждый второй мимопроходящий дружески пожимал ему руку. Жалеть его как-то сразу расхотелось. Я решил во что бы то не стало с ним поговорить, а то, видите ли, меня он от всего оберегает, а сам-то… Окончательно расстроившись, я распаковал одну из бумажек, вынул из коктейля спящей рядом девушки соломинку, соорудил себе некое подобие трубочки и, наплевав на здравомыслие, которое после алкоголя уже мало чего соображало, втянул в себя порошок. Прошло около получаса. Стало скучно. Я хотел для разнообразия пойти застать врасплох Майка и поговорить с ним прямо на месте преступления, но его нигде не было. Тогда я пошел искать Честера, чтобы пойти домой. Вдруг полиция возьмет да и нагрянет, а мне проблемы были не нужны. Беннингтон нашелся на удивление быстро и так же быстро согласился уйти. От этого клуба он получил, что хотел, поэтому оставаться здесь уже было для него бессмысленно. Обратно мы шли весело – спели нестройным хором пару песен, несколько раз упали, скурили обнаружившиеся у Честера полпачки сигарет, проткнули кому-то шину и распугали на своем пути всех прохожих. Ввалившись в квартиру, Беннингтон, сказал: «Вечеринка продолжается!» и высыпал на столик в гостиной всё, что стащил с собой из клуба. Я принес из кухни бутылку с водой (пиво кончилось, а горло промывать чем-то надо) и мы, развалившись на диване, принялись за дело. Трубочки нам были уже не нужны. Было так же весело, как на улице – мы обсуждали нашу группу, изображали всех участников по очереди, в том числе, друг друга, смеялись, кидались пустыми бумажками, в итоге вылили на себя всю воду… Немного успокоившись, мы попытались, по крайне мере я попытался начать нормальную беседу: - Ну, и долго ты еще намерен у меня оставаться? - Какая тебе разница? – засмеявшись, спросил Честер. Я разинул было рот, но сказать ничего не смог – ведь мне действительно было без разницы. Задать новый вопрос вокалист мне не дал – он, как и тогда, вдруг резко подался вперед и мягко меня поцеловал. В этот раз разрешения он у меня не спрашивал. Я был слишком пьян, чтобы возражать, к тому же всё это было достаточно… приятно. У Честера во рту благоухал коньяк вперемешку с сигаретным дымом, его холодные мокрые руки обвили меня за шею, вызвав дрожь по всему телу, а потом сознание куда-то провалилось, и больше я ничего не помнил. Проснулся я с трудом. Своим вчерашним поведением я обеспечил себе отвратительное самочувствие на неделю вперед. Жалел ли я? Не помню. Помню унитаз. Но обо всем по порядку. Так вот, проснувшись, я обнаружил себя на диване в гостиной. Из этого следовало, что до кровати я вчера не дополз. Честер спал на полу в обнимку с диванной подушкой – значит, и он не дополз. Что ж, моя спальня нами не тронута, это хорошо. Хотя вокруг было довольно таки чисто, если не считать немножко покосившийся диван, мусор на полу и замусоленный столик. Я начал вспоминать, что же вчера было. Частично вспомнив, я вздрогнул и снова посмотрел на Честера. Он был хоть и без футболки, но в штанах. Это обнадеживало. Вздохнув, я попытался встать, но пол вдруг накренился куда-то в сторону, а потом и вовсе ушел из-под ног. Вдобавок начало тошнить. «Доброе утро, Роб» - мрачно думал я, на четвереньках пытаясь добраться до ванны. – «Хорошо вчера «расслабился», ничего не скажешь». Вдруг на меня сзади что-то, страшно матерясь, упало. Я, сдавленно пискнув, плашмя растянулся на полу. Честер (а это был именно он) тут же рассыпался в извинениях, и сделал попытку подняться, но поскользнулся и снова упал, тем самым, вызвав у меня очередной стон. Как же это, должно быть, забавно смотрелось со стороны… Но нам тогда было не до смеха. Кое-как, чертыхаясь каждые десять сантиметров, мы дочапали до ванной и тут же, столкнувшись лбами, атаковали сливной бачок. Прошел час. Честер, поскуливая, лежал на коврике в коридоре, я жадно лакал воду из-под крана в ванной. Тут зазвонил телефон. Врезаясь во все косяки, я поскакал в гостиную, где предположительно должен был этот самый телефон находиться. - Аллё – тяжело дыша, прохрипел я в трубку. На том конце провода долго молчали, затем неуверенно спросили: - Роб? - Нет, блин, автоответчик. – я закашлялся. – Кто это? - Майк это. Что с тобой? – голос Шиноды из неуверенного переквалифицировался во взволнованный. - Всё отлично. Чего хотел? - Завтра вечером у нас концерт в том самом клубе, в котором мы последний раз с Дэйвом выступали, помнишь? Я честно попытался вспомнить. На том конце трубки нетерпеливо сопели. - Не помню. – сдался я. - Ладно, не важно. Скажи Честеру, чтобы распелся немного и сам там постучи на своих, этих… Ну ты меня понял. Завтра в семь я за вами заеду. – как обычно, Шинода вырубился раньше, чем я успел согласиться. Привычка у него такая, понимайте ли. Я положил телефон обратно на тумбочку и стал лихорадочно соображать, как бы побыстрее привести себя в порядок. Составить нормальный план не получалось, потому что голова заявила, что она скорее расколется пополам, чем станет думать. Пришлось соображать по ходу дела. Ровно пол дня я провел в обнимку с унитазом, впрочем, Беннингтон мучался не меньше. Переборщил вчера малость, бедняга. Я-то раза в два меньше и выпил, и вынюхал… Немного придя в себя, мы, как сумели, прибрались и расселись на диване. Вдруг вокалист ни с того ни с сего принялся ржать. Странно сейчас об этом вспоминать, но я, не потрудившись разузнать, над чем это он так заливается, подхватил. Мы ухохатывались до тех пор, пока нам опять не стало плохо. В общем, день пролетел незаметно. Около двух ночи Честер, ничего не сказав, ушел. Я лег спать. Утром я обнаружил Беннингтона рядом и сделал вывод, что он, не спросив, упер у меня ключи. Еще немного поразмыслив, я решил на него не ругаться – вернулся и ладно. Тем более, концерт скоро. И вообще я поймал себя на мысли, что за это время моё отношение к Честеру изменилось в лучшую сторону. Правда, некий страх перед ним всё еще был, но уже не такой сильный как тогда. Возможно, потому что все эти дни он вёл себя вполне прилично, а его поведение на диване тем злополучным вечером вполне объяснялось количеством употребленного внутрь спирта и порошка. В семь приехал Майк и отвёз нас в клуб. Наше выступление было запланировано на девять, так что у меня еще было немного времени, чтобы вспомнить, что такое барабаны и как на них играть. Честер был вялый, неразговорчивый и вообще плохо выглядел. Я догадывался, с чем это связано, но остальным предпочел пока ничего не говорить. Особенно Майку, обида на которого росла с каждым часом. Концерт был отвратительным. И дело было совсем не в том, что мы плохо сыграли или что-то еще вроде того, нет. Честер пел, как всегда, великолепно и зрители были от нас в восторге. Просто им было не видно того, что было видно мне. Во-первых, мое самочувствие оставляло желать лучшего. Во-вторых, Честер еле держался на ногах. В-третьих, Джо начал что-то подозревать. Сразу после концерта басист, имя которого я даже не потрудился узнать, видимо почувствовав что-то неладное, поспешно смотал. И не зря ведь. Честеру стало плохо. Очень плохо. Его выворачивало каждые пять минут, нам казалось, что он захлебнется ко всем чертям. Это длилось где-то пол часа, за это время весь убирательно-подметательный персонал клуба успел нас возненавидеть – Честер изгадил не только пол, но и все имеющиеся ёмкости, начиная от вёдер и заканчивая вазой с подсолнухом. Но всё когда-то заканчивается. Закончилось и эти пол часа. Приехала «скорая», Беннингтона увезли, а подозрения Джо переросли в уверенность. - Честер – наркоман! – объявил он нам спустя несколько минут после отбытия вокалиста в больницу. - Да без тебя уже поняли. – вздохнул Брэд, стоя у раковины и тщетно пытаясь отмыть свои штаны. – У кого какие предложения? – обернулся он. – Я предлагаю в клинику рядом с моим домом. Там условия неплохие и вообще… Голосуем? – Все хранили гробовое молчание. Хан нервно мерил шагами гримерную, Майк растерянно смотрел то на него, то на Брэда, я крутил в руках остатки барабанной палочки. – Ну, значит, единогласно. – Делсон снова повернулся к раковине. Хорошо, что у нас в группе есть такой человек как Брэд. Мы просто взяли и поехали в эту самую клинику, оформлять туда Честера, избежав обвинений, раскаяний и прочей ерунды, которая обычно всегда способствует подобной новости. Первый раз мы пришли к нему все вместе. Его только-только завезли, он даже в сознание еще особо не приходил. Мы молча сидели и ждали. Когда он более или менее очнулся, Брэд вкратце изложил ему ситуацию. Честер долго впитывал в себя сказанное, а потом тихо спросил: - Надолго? - Как получится. – неопределенно ответил Делсон. – Но ты учти, мы просто так от тебя не отстанем. Будем навещать, приносить апельсины, заставлять тебя их есть и вообще делать всё, чтобы ты быстрее поправился. Честер попытался улыбнуться, но у него это так плохо получилось, что мне стало страшно. Брэд тоже слегка побледнел и, наклонившись к вокалисту, неуверенно спросил: - Ты ведь любишь апельсины, да?.. - Ничего, полюбит! – проснулся вдруг Джо. – Витамин «C» полезен для растущего организма, а для больного тем более! И вообще, чего это вы все скисли? Улыбаемся! Больному надо обеспечить атмосферу радости! Давайте-давайте! Роб, ну что ты скалишься, словно тебя на кол посадили? Жизнерадостнее! Вот, другое дело!.. Вскоре стараниями Хана общее настроение всех присутствующих действительно улучшилось. Он пообещал в следующий раз принести кучу воздушных шариков, чтобы палата не казалось такой унылой. Мы дождались, пока Беннингтон уснет и вышли в коридор. Там мы договорились, кто когда приходит и разошлись по домам. Второй раз я пришел с Майком. Ситуация ничуть не улучшилась. Даже наоборот – когда мы вошли в палату, Честер был без сознания и к тому же бредил. Целый час он бормотал что-то бессвязное, иногда он «просыпался» и начинал умолять нас забрать его отсюда. После очередного такого «всплеска» Майк извинился и под предлогом того, что ему надо в туалет, вышел. Я же догадывался, что он пошел курить. Вообще он меня ужасно раздражал. Весь такой растерянный, глазками хлоп-хлоп: «Как же так? Я же всё предусмотрел…» Удивительно, как они с Честером не столкнулись в том клубе. Тем временем Беннингтон опять очнулся: - Роб?.. – я подвинулся к нему поближе. Его голос казался более осмысленным, чем пять минут назад. – Роб, ты же знаешь… - Что знаю? - Знаешь… - Честер сглотнул. – Знаешь, что со мной не так… «Опять двадцать пять!» - рассерженно подумал я, отодвигаясь обратно. – «Почему именно я? Почему не Майк? Он создал, пусть он и объясняет, что с ним «не так». А то сам ушел, а мне оставил…» - Честер, давай ты просто поспишь, а? – умоляюще на него посмотрев, предложил я. Он несколько минут меня разглядывал, а потом еле слышно прошептал: - Пожалуйста… В это мгновение зашел Майк. - Я помешал? – спросил он таким тоном, словно застал нас за интимным изучением кариеса на зубах в самых труднодоступных местах. - Нет, что ты. Присоединяйся. – с сарказмом отозвался я. Хотя в некоторой степени я был рад, что он пришел. До Майка вдруг дошло, что вокалист больше не бредит. - Чес, ты очнулся?.. – взволнованно начал он. – Как ты себя чувствуешь? - Плохо. – безразличным тоном ответил Беннингтон. На этом их диалог завершился. Почистив Честеру принесенные апельсины, мы, пообещав в скором времени снова его навестить, вышли из палаты. - И всё-таки я не понимаю, как такое могло произойти. – вздохнул Майк. Он вроде бы действительно был расстроен, но от этого мне стало еще противнее. - Какая же ты сволочь, Шинода. – холодно сказал я и быстро зашагал прочь, оставив его в полной растерянности смотреть мне вслед. В третий раз я пришел один. Это случилось через два дня после последнего визита. Настроение у меня было самое, что ни на есть прескверное. План с воздушными шариками обломался, потому что у Джо женился некий родственник, и он уехал в Корею на неделю, а то и больше. Остались только я и Брэд, потому что Майк заявил, что к вокалисту он будет ходить раз в месяц, поскольку в остальное время он жутко занят. Когда я шел по пустому больничному коридору к палате Честера, навстречу мне из этой самой палаты вышел Делсон. Выглядел он неважно. Я не знал, что он пойдет навещать Честера в один день со мной, судя по всему, он что-то перепутал. - Брэд, ты же вроде в воскресенье прийти должен. – поприветствовал его я. - А сегодня разве не воскресенье? – удивился он. - Сегодня среда. - Серьезно?.. – он как-то странно на меня посмотрел. Так смотрят люди с большой температурой. - Ты опять заболел? – догадался я. - Да я и не выздоравливал. – шмыгнул он в ответ. – Не смотри так на меня. Я себя отлично чувствую… - Брэд, иди домой и лечись, ясно? – прервал его я. – Если еще и ты загнешься, то я вас всех здесь пристрелю. - Ладно-ладно. – примирительным тоном согласился Брэд и, слегка покачиваясь, направился к выходу. В палате было пусто. Решив, что Честер куда-то ушел, я поставил сумку с яблоками (надо же было меню как-то разнообразить) на стул и подошел к койке, собираясь сесть, как вдруг откуда-то вылетел Беннингтон и сбил меня и ног. Я не то, что защититься – опомниться не успел, как был опрокинут на спину и прижат Честером сверху. Секунда – и вот уже его руки сомкнулись вокруг моего горла. - Скажи мне, слышишь? – чуть ли не кричал он. – Ты всё знаешь!.. - Отпусти… - только и смог прохрипеть я. Честер, тут же придя в себя, испуганно уставился на меня своими глазами-дырами и, отдернув руки, вскочил. Я с трудом поднялся следом, кашляя и потирая ушибленный затылок. Беннингтон, уставившись в пол, всё бормотал: - Прости, прости меня… пожалуйста… прости… Я не хотел… - он несколько раз порывался подойти и обнять меня, но почему-то этого не делал. Прошло несколько минут, он снова поднял на меня свои моргалы и уверенным тоном проговорил – Мне действительно нужно знать. - Хорошо. – спокойно отозвался я. – Ты – ненастоящий. - То есть, как? – моргалы увеличились до размеров тарелок. Я решил, что терять нечего: - Тебя создали. Придумали. Ты – мысль Майка Шиноды. Вот, как. - Стой… Нет, подожди… Это… это ведь неправда, да? - Ты сам спросил. – я пожал плечами. Некоторое время он сидел, не двигаясь, смотрел в одну точку и шевелил губами, будто бы повторяя то, что я ему только что сказал. - Всё нормально? – наконец, спросил я. Хотя это было глупо – как может быть «всё нормально» после известия, что ты – выдумка чьего-то воображения?.. Честер судорожно вздохнул и как-то тоскливо посмотрел на окно. Его палата была на десятом этаже. - Не вздумай. – дрогнувшим голосом сказал я. Беннингтон грустно усмехнулся. Я сел рядом с ним и мы просто вот так молча сидели. Потом я серьезно на него посмотрел и тихо сказал: - Обещай мне, что ничего с собой не сделаешь. Он повернул голову и посмотрел своими черными дырами прямо мне в глаза. И я увидел там огонек, которого почему-то раньше не замечал. Живой, теплый огонёк. Прикусив губу, вокалист прошептал: - Можно я тебя поцелую?.. И страх исчез, потому что с тех пор Честер для меня стал настоящим. |
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
