| "Пьеса" |
Название: Пьеса Автор: Anhelle Фандом: Linkin Park Категория: Слеш Пейринг: Майк Шинода / Честер Беннингтон Рейтинг: R Жанр: Humor, Romance Дисклеймер: У меня нет прав на персонажей, так как они принадлежат только себе, могу только претендовать на то, что детали характеров (если таковые имеются) принадлежат только мне. По поводу сюжета тоже ничего сказать не могу, так как известно, существует лишь семь линий развития, все остальное - вариации. Саммари: Любовь на пустом месте и бла-бла-бла. Предупреждение: Легкое психическое расстройство у автора. Нецензурная лексика. Гомосексуальные отношения со всеми вытекающими последствиями. Ввысь поднялись последние громогласные аккорды. Толпа бесновалась. В едином порыве люди вскидывали руки и выкрикивали всего два слова. Раз за разом, снова и снова. Вновь по человеческой массе пробежали волны и, будто рев прибоя, на сцену и замерших на ней музыкантов обрушилось: «Linkin Park! Linkin Park!» Майк сморгнул капли пота, осевшие на ресницах, и украдкой взглянул на Честера. Тот вспрыгнул на колонку и кричал в микрофон что-то насчет того, что здесь, на этом фестивале собрались самые преданные фанаты, что они самые лучшие, что мы их любим… Майк устало вздохнул, сохраняя, впрочем, на лице жизнерадостную улыбку. «Я устал…» - настойчиво билась в его сознании одна и та же мысль. Чез, тем временем, сорвал с себя пропитанную потом футболку и швырнул ее в толпу. Майк наблюдал ее недолгий полет, в конце которого несчастная тряпка была разорвана на тысячи кусочков. Сам по себе его взгляд вернулся к Честеру… Он все так же стоял на колонке. Его руки были подняты вверх, тело поблескивало от пота. Мелькнула шальная мысль: «Как будто он только что занимался любовью…» И с непонятной горечью: «Хотя, откуда мне знать, как он выглядит после секса…» Мотнув головой, Майк вернул, сошедшую было с лица, улыбку и кинул в толпу полупустую бутылку воды. Судя по восторженному визгу, на секунду перекрывшему гул многотысячного стадиона, еще одна сумасшедшая поклонница стала гордой обладательницей «бутылочки, из которой пил САМ Майк Шинода!!!» «Как я устал! Как мне все надоело!» Наконец, прощание с фанатами закончилось. Пребывающие в радостном возбуждении после концерта музыканты обменивались шутками по пути в гримерную. «Всего полчаса… Потерпи… Полчаса в одной комнате с ним… Потом еще немного в машине по пути в аэропорт… И всё». Майк вздохнул и с силой протер глаза, ему казалось, что образ Чеза, стоящего на колонке, воздевшего вверх руки, освещенного десятками прожекторов, навсегда выжжен на сетчатке… Открыв глаза, прямо перед собой Шинода обнаружил Честера. Тот восторженно улыбался и говорил что-то. Майк не мог разобрать слов, все его силы уходили на поддержание огонька в глазах, улыбки на лице, ликования в голосе, когда он вставлял односложные реплики в поток слов… Мягкие бархатистые карие глаза вопросительно устремились на Майка. «Похоже, он ждет от меня какой-то реакции…» - подумал он. Пушистые ресницы неторопливо, будто в замедленной съемке, опустились и на секунду выпустили Майка из плена взгляда. Этой передышки хватило для того, что бы соорудить на губах одобрительную улыбку, которой, к счастью, оказалось достаточно. «Если бы ты знал…» - глядя на отошедшего и теперь болтающего с Бредом Честера, подумал Майк. «Если бы ты только знал, чего мне стоила эта улыбка…» Резкий поворот головы, растерянная, какая-то неуверенная улыбка на тонких губах Чеза. «Еще 20 минут… Совсем чуть-чуть… Потерпи…» - Майк снова прикрыл глаза и устало привалился к стене. «Еще чуть-чуть…» * * * «Уважаемые пассажиры, спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию…» - приятный женский голос, чуть искаженный громкоговорителем, эхом отдавался у Майка в ушах. С тихим шелестом заработали двигатели многотонного алюминиевого чудовища. Туша «Боинга» едва заметно качнулась, когда шасси оторвались от гладкой поверхности взлетной полосы. Майк откинулся в мягком кресле и попытался расслабиться. Это было не так-то просто, ведь всего в паре метров слева в точно таком же кресле вольготно расположился Чез. Ноги, затянутые в потертые джинсы, он бесцеремонно выставил в проход. Взглядом, подчеркнуто обольстительным, с прищуром и едва заметными искорками в глазах, окинул молоденькую стюардессу. Тэл, сидящая напротив, недовольно поморщилась, но промолчала. Майк тоже почувствовал смутное чувство ревности, но тут же себя одернул: «Я не могу его ревновать! Он мой друг! Просто друг!» Утопившись в жалости к себе, Майк незаметно уснул. Ему снились невнятные поцелуи, нежный шепот и пламенные касания. Сладкая истома волнами накатывала на него, погружая Шиноду все глубже в пучины призрачного наслаждения. Кто-то, даривший ему эти поцелуи и ласки, кто-то знакомый до боли, кто-то, кого он любит, кто-то, кого он в то же время ненавидит всеми фибрами души… Кто-то, кого он никак не может узнать… Майк протянул руку, чтобы вывести дарящего наслаждение из бархатной полутени на свет… Но пальцы схватили пустоту. Призрачный любовник исчез, растворился в тенях. И вместе с его исчезновением пришло узнавание… и горечь расставания… обида… злость… - Вернись… - шепнули распухшие и чуть саднящие от поцелуев губы, сжались в плотную линию… - Вернись! – резко выкрикнул Майк, руками разгоняя темноту. Клубы багрово-серого тумана послушно распадались, прорезанные пальцами Майка. Но Его нигде не было. - Вернись!! – снова выкрикнул Майк. – Вернись!!! Как подкошенный он рухнул на колени. Хотелось заплакать, но слез не было. Впившись абсолютно сухими глазами в бесконечную равнину, покрытую пульсирующим туманом, Майк тихо сказал: - Вернись, прошу тебя… - Майк? Майк резко открыл глаза. Обрывки сна медленно таяли, стираясь из памяти. - Майк? Шинода обернулся на голос. И столкнулся нос к носу с Чезом, который, состроив потешную рожицу, тоненьким сюсюкающим голоском зачастил: - Бедному маленькому Майки приснился кошмар? – он прижал ладони к щекам и покачал головой. – Майки, так кричал во сне… «Вернись! Вернись!»… - Чез, отвали, без тебя тошно… - шумно выдохнув, буркнул Шинода. Обиженно фыркнув (больше для проформы, чем всерьез), Чез вернулся на свое место и с видом оскорбленной невинности уставился в иллюминатор. «Скоро я буду дома… Скоро это закончится… Хотя, какое там закончится?! Всего лишь короткая передышка…» Шинода украдкой, из-под опущенных ресниц, взглянул в сторону Честера. В последние несколько недель Майк смотрел на него только так, скрываясь… Это уже вошло в привычку. «Но ничего… Мне хватит и передышки… Хоть ненадолго… Отдохнуть...» * * * - Здравствуй, дорогой! – сказала Анна и ласково обняла мужа. Майк, откликнувшись на объятья, прижался к ней и, прикрыв глаза, вдохнул запах ее духов. Как всегда что-то нежное и теплое, как солнце утром поздней весны. «Не то, что бы я ее не любил… Я ее люблю… Но я не… Я не… Господи! Помоги мне!» - Милый… Ты выглядишь очень усталым… - обеспокоено заглядывая ему в лицо, сказала Анна. Прикрыв глаза, он улыбнулся. Непритворно на этот раз. Дома Майк никогда не лгал и не играл ролей. Дома он всегда мог быть честен. Именно поэтому все его улыбки, обращенные Анне, были искренними. «Только с тобой я могу быть самим собой. Быть честным…» - Меня раздражает Честер… «Честным с небольшими оговорками…» Хихикнув, она игриво ткнула мужа кулачком в плечо и сказала: - Вы прямо как влюбленная парочка… - сердце Майка на бесконечно долгую секунду перестало биться. – Ссоритесь, миритесь… - не замечая состояния мужа, щебетала Анна. – То дифирамбы друг другу поете… То один другого убить готов… И так уже больше десяти лет… - говоря это, она направилась в сторону кухни. «Ф-фух… Она просто шутит… Я уж думал… Черт! Неужели я действительно влюблен в Чеза? О, Боже!» - Майк, ты голоден? – донесся с кухни голос Анны. - Нет, милая. – «Вот уж точно, милая» - Я бы поспал… - Спать? – высунулась из-за угла Анна, игриво улыбаясь. – А как же пресловутый супружеский долг? – она вновь обняла Майка, прижалась к нему всем телом и шепнула, обжигая дыханием кожу шеи: - Не отвертишься, мистер Шинода! - Да, мэм! Есть, мэм! – козырнув, гаркнул Майк и, подхватив задорно хохочущую Анну, рванул к спальне. Все было как всегда… Нежные касанья, тихие вздохи и шорох простыней. Ее волосы, разметавшиеся по подушке. Ее сладкий запах. Шелк кожи. Закушенная нижняя губа. Дрожащие ресницы. Все было как всегда… Почти все. Все было нормально, но чего-то не хватало. Это была любовь наполовину. Как будто выдохшееся шампанское, как любимый фильм в плохом качестве… На ее тонких руках ему чудилась знакомая вязь татуировок. Ее волосы казались слишком длинными. Ее глаза должны были быть темнее… Ее голос. Ее стоны и вскрики, запинающийся шепот… Они должны быть другими. Ниже… С хрипотцой… Все должно быть по-другому! «Черт! – приближаясь к черте, думал Майк. – Черт! Это должен быть он!» Он уже не мог остановиться. Он обязан был продолжать. Из-за себя. Из-за нее. «Должен быть он! С ним я хочу заниматься любовью! Только с ним, и ни с кем другим!» Он зажмурил глаза и всхлипнул, пережидая оргазм. Где-то рядом стонала, угасая, Анна, ловящая последние сполохи наслаждения. «Черт! Честер, я тебя люблю…» - Я люблю тебя… Люблю… Люблю тебя, Чез. – в полузабытьи шепнул он. - Что? Ты что-то сказал, любимый? – рассеянно спросила она. - Нет, любимая! – он поцеловал ее в лоб. – Тебе показалось… Вскоре она уснула. Майк неподвижно лежал на измятых простынях и невидяще смотрел в потолок. Сон не шел. Он принялся считать крапинки на потолочных плитах. Неизвестно куда подевались усталость и раздражение. Осталась только печаль. «117… Вот и это правило нарушено… 126… Мое последнее правило… 145… Я лгу ей… 152… Это конец… 168… Мой… 170… Персональный… 173… Конец света» - Доброе утро, дорогой! – сказала Анна и запечатлела долгий нежный поцелуй на сухих губах Майка. - Доброе утро, родная – шепнул он. «10 217… 10 218…» - Как ты спал? - Как младенец! «10 227…» * * * - Доброе утро, доктор Шинода! – растягивая гласные, произнес Честер. «Я бы поиграл с тобой в доктора, малыш…» - Привет, Чез! – поборов себя, радостно выдохнул Майк. «Я должен ему сказать! Должен объяснить ему, какие чувства я к нему испытываю…» - Ты знаешь… - Начал он. – Я сегодня всю ночь не спал… - Ооо! – округлив глаза, протянул Чез, и добавил, хитро улыбаясь: - Ты так соскучился по Анне? - Черт, Чез! Дай сказать!! В общем, я всю ночь не спал, думал… - он на некоторое время замолчал, собираясь с мыслями. - О чем?! – не выдержав затянувшегося молчания, выпалил Честер. Майк выразительно глянул на него. - Ладно-ладно, я буду нем как рыба! – выставив перед собой руки, сказал Беннингтон. - Я думал о нас… - медленно продолжил Майк, чувствуя себя так, как будто у него в желудке с десяток живых бабочек. - Что-то насчет летнего тура? – проникновенно заглядывая в глаза, предположил Честер. - Не перебивай меня!!! – рявкнул Майк. Честер сделал вид, что закрывает рот на молнию. - О нас с тобой! – уже спокойным голосом продолжил Шинода. - Что, опять хочешь с кем-то спеть? - Честер, мать твою!!! - Да я молчу! Молчу! «Я тебя люблю… Но иногда мне мучительно хочется вырвать твой язык!» - Я много думал. И пришел к выводу… - Привет, ребята! – ввалился в студию, сияющий как новенький цент, Феникс. - ДА ВАШУ МАТЬ!!! – заорал Майк, и тихо ругаясь, пошел в сторону пульта портстудии. - Что это с ним? – недоуменно взглянул на Честера Фаррел. - Да я сам в шоке! – сделав «страшные глаза» ответил Беннингтон. – Как пришел, так и… Странный он в последнее время. * * * Майк хмуро смотрел на Чеза. Тот, как всегда, кривлялся за стеклом камеры звукозаписи. «Ты меня бесишь…» - думал Майк, прожигая взглядом в груди Честера воображаемую дыру. «Я тебя люблю…» - глядя на губы, почти касающийся щитка перед микрофоном. «У тебя дурацкое чувство юмора…» - Честер трется задницей о стекло. «Ты такой милый…» - Честер улыбается кому-то. «Из-за тебя у меня будет раздвоение личности... Одна будет тебя боготворить, а вторая желать твоей смерти…» - Ну как тебе, Майк? – спросил Честер, снимая наушники. - Эээ… - только сейчас Майк заметил, что, погруженный в свои невеселые мысли, забыл нажать кнопку записи. Мучительно покраснев, он ляпнул первое, что ему пришло в голову… В голову ему пришла неосмотрительность: - Я забыл нажать на запись… Послышались возмущенные возгласы. Джо восторженно хихикал, развалившись в кресле. Честер выбрался из камеры и недоуменно смотрел на Майка. - Так… Майк, я тебя убью!!! – взревел Бред, зловеще взвешивая в руках гитару. - Ахаха! – надрывался мистер Хан. - Ладно, ребята… Перерыв! – сказал свое веское слово Честер, и, схватив Майка за плечо, потянул прочь из студии: - Пойдем, прогуляемся, Майки. Втолкнув Шиноду в первую попавшуюся незапертую комнату (это оказалась кладовка со слабо мерцающей лампочкой), Чез начал разбор полетов: - Что, черт возьми, с тобой происходит?! «Ты правда…» - Майк! Ты ведешь себя очень странно! «…хочешь знать…» - Ты почти все время молчишь… А когда не молчишь, то несешь какую-то чушь! «…что со мной происходит?» - У тебя что-то случилось? Что-то с Анной? Или что-то еще… - Что-то еще, Чеззи… - хрипло произнес Майк, взяв Честера за лацкан пиджака. – Кое-что… - придвинувшись почти вплотную. - О нас с тобой… - почти касаясь губами бешено бьющейся жилки на шее. – Я хочу тебе сказать, – щекоча дыханием кожу скулы. – Мне кажется, я люблю… - приближаясь к его губам своими. – Тебя. Честер сдавленно пискнул, когда Майк поцеловал его. Со всей накопившейся нежностью. Со всей накопившейся яростью. Честер уперся ладонями ему в грудь, и, с силой оттолкнув от себя, буквально вывалился в коридор. Его торопливые шаги уже стихли вдали, а Майк все так же стоял на пороге кладовки, и, с блаженной улыбкой на лице, тихо шептал: - Первый шаг сделан… * * * Широкие покрышки с тихим шелестом наматывали мили пути. Тяжелые крупные капли разбивались о ветровое стекло. Но, несмотря на отвратительную погоду, Майк пребывал в отличном настроении. На его губах все еще горел поцелуй, украденный у Честера. Ах, как вспыхнули возмущением его глаза… Какими мягкими оказались его губы… «Ммм… Пусть поцелуй и был украден… Но, черт возьми, он был великолепен! И я буду не я, если следующий наш поцелуй не будет его идеей…» А какой горячей была его ладонь, упирающаяся в грудь Майка… Казалось, она прожжет ткань рубашки и обуглит кожу. «Я хочу большего! Я хочу все! Всего его… И чтоб он тоже этого хотел…» Само по себе его лицо озарилось радостной улыбкой. Напевая какой-то легкомысленный мотивчик, Майк подъехал к воротам гаража. Во дворе уже была припаркована какая-то машина. В окнах гостиной горел свет, слышались голоса. «О, у нас гости… Кто бы это мог быть?» - Дорогая, я дома! – воскликнул в лучших традициях семейных комедий Майк, входя в гостиную. Навстречу ему поднялась Анна. Хмурый гость остался сидеть на диване, лишь приветственно кивнув. «Он здесь! Что мне делать?!» - Милый, привет! – Анна звонко чмокнула мужа в щеку. – Я так поняла, вам нужно что-то обсудить, мальчики? – продолжила она с улыбкой. – Ну, я пока пойду наверх… - она хихикнула, прикрыв рот ладошкой. – А вы тут воркуйте… голубки! – с этими словами она вышла. «О. Боже. Мой.» Мучительно краснея, Майк спросил: - Что ты ей сказал? - Что нам нужно обсудить детали летнего тура… - ответил Честер (а это был именно он), глядя на струйки дождя, стекающие по оконному стеклу. Майк хотел присесть на диван, но, заметив, как дернулся Беннингтон при его приближении, передумал и устроился в кресле. «Он меня боится… Я – идиот! Не нужно было быть таким напористым… Но он сам виноват… Нет, это ты виноват!» - Ммм… Я хотел поговорить о сегодняшнем инциденте… - неуверенно и все так же глядя в окно, начал Честер. – Я понимаю, ты устал… - он поерзал, явно испытывая неловкость. – Но это… То, что случилось, это – уже слишком… Лишь колоссальным усилием воли Майк поборол желание вылететь из кресла и повалить Чеза на диван. Смять в объятиях, стереть с лица неуверенную улыбку поцелуем… Вслушаться в стон протеста… Костяшки пальцев, которыми Майк сжимал подлокотники кресла, побелели от напряжения. «Я хочу тебя! Такого милого… Такого нежного… Сладкого…» - Давай просто забудем об этом… - продолжал Честер, даже не догадываясь о том, какие мысли блуждают в сознании Шиноды. – Сделаем вид, что этого не было… - он взглянул Майку в лицо, все также неуверенно улыбаясь. – И снова станем добрыми друзьями… - Друзьями? – Майк медленно поднялся с места. «Я хочу твои руки на моем теле…» - Мы никогда не сможем стать просто друзьями! – Шинода сделал два нарочито неторопливых шага в сторону дивана, на котором сидел Чез. «Хочу твои поцелуи на моих губах…» - Я люблю тебя! – он навис над Честером, одной рукой опираясь о спинку дивана, а второй удерживая Беннингтона на месте. «Хочу провести всю жизнь рядом с тобой… Вместе с тобой…» - Я одержим тобой! – приблизившись вплотную, выдохнул Майк в губы Честера. «Хочу любить тебя… Хочу, чтоб ты любил меня!» - Я хочу тебя! – Майк почти касался его губ своими. – Всего, без остатка! – ресницы Честера отчаянно дрожали, дыхание участилось и стало неровным. – И ты… - Майк коварно улыбнулся: - Ты тоже хочешь меня… Как только эти слова слетели с губ, а сам Майк подался вперед, чтобы поцеловать Беннингтона, тот сорвался с места и выбежал из гостиной. Хлопнула входная дверь, взревел мотор и стих вдали. Майк сидел на полу посреди гостиной и улыбался. «Он хочет меня… Это видно… Видно по его страху, по его смущению… По тому, как дрожали его ресницы… По тому, как приоткрылись его губы в ожидании поцелуя…» Майк поднялся с пола, поправил одежду. Неудовлетворенное желание требовало выхода. - Милая! У папочки есть кое-что сладенькое для тебя! * * * Мягкий оранжевый свет заливал гостиную дома Шиноды. На кофейном столике стояли початая бутылка несусветно дорогого шампанского и пара бокалов. Компанию им составляла изящная ваза, наполненная крупной клубникой. «Какая пошлость…» - подумал Майк, утопающий в глубоком кресле. – «Пошлость пошлостью, но все-таки…» - он протянул руку и выудил из вазы самую крупную и аппетитную ягоду. Вонзив зубы в сочную мякоть, ощутив, как кисло-сладкий сок обволакивает гортань, Майк пережил ни с чем несравнимое удовольствие. «Давно я не ел такой вкусной клубники…» - Вкусно, Майки? – раздался знакомый голос откуда-то из-за спины. Майк обернулся. Облокотившись о косяк, в дверях гостиной стоял Честер Чарльз Беннингтон собственной персоной и задумчиво теребил ворот рубашки. «Я не верю!» - Эээ… Чез, - Майк неуверенно огляделся. – Ты что здесь делаешь? - Как, что? – казалось, он действительно удивлен таким вопросом. – Я… Точнее, мы празднуем… - как будто в подтверждение своих слов, он указал на шампанское и ягоды. - Ааа… Что мы празднуем, Чести? – Майк перестал понимать (да и не начинал, если честно), что здесь происходит. - Мааайк… - Честер улыбнулся и прошел в сторону кресла, оккупированного Шинодой. Приблизившись вплотную, он низко наклонился к Майку, и, опираясь коленом о сиденье кресла, положил руки на плечи Шиноде. «Что происходит?!» - пронеслась в голове Майка паническая мысль. Ее место тут же заняла другая: «Лови момент, придурок! Честер весь твой!» - Так что же мы празднуем, Чез? – Майк сам поразился желанию, сквозившему в вопросе. Честер рассмеялся, откинув голову, обнажая горло. С глухим стоном Шинода впился поцелуем в нежную белую кожу чуть повыше ключицы. Ответом ему были тихий сладострастный вздох и руки, обвившиеся вокруг его шеи. - Скажи мне… что… мы… празднуем… Честер… - в перерывах между поцелуями исступленно шептал Майк. Честер лишь тихо смеялся в ответ. Подхватив его за бедра, Майк, пошатываясь, поднялся и прошел в сторону дивана. Избавившись там от своей желанной ноши, он скинул футболку, оставшись в одних штанах… - Ну, скорее же… - донеслось с дивана. Упрашивать Шиноду не пришлось. Опустившись рядом с Честером на диванные подушки, он в последний раз спросил: - Что мы празднуем? - Нашу любовь… - с этими словами Чез подался вперед и чуть приоткрыл губы, приглашая к поцелую. Майк осторожно коснулся его губ своими, пальцы его тем временем боролись с мелкими пуговицами рубашки Честера. Провел языком по зубам, проник глубже… Получил ответ. Их языки сплелись и закружились в неистовом хороводе ласк, длившихся, казалось, вечность… Вечность, что отделяет вдох от выдоха. Оторвавшись на секунду друг от друга, обменявшись затуманенными взглядами, они принялись судорожно срывать одежду… «Я не верю… Этого не может быть!» Честер лежал перед ним почти обнаженным. Его грудь, покрытая татуировками, тяжело вздымалась. В глазах плескалось желание. Наклонившись вперед, Майк медленно потянул вниз резинку боксеров Честера… - Доброе утро, дорогой! – Анна звонко поцеловала Майка в щеку. Тот подпрыгнул на кровати от неожиданности и принялся ошарашено оглядываться вокруг. «Мне что, это все приснилось?!» - Ты улыбался во сне… Снилось что-то хорошее? – спросила она, завязывая волосы в хвост и направилась к дверям ванной комнаты. - Д-да… - протянул Майк. - А что? - Не помню… - как только она скрылась в ванной, Майк откинулся на подушки и схватился за голову. «Твою мать…» Где-то повыше колен и пониже пупка обосновалось едва переносимое жжение. Он обреченно глянул вниз. Так и есть: мощная эрекция с невыразимым бесстыдством топорщилась сквозь тонкое одеяло. «Надеюсь, Анна этого не видела…» Прикрывшись подушкой, Майк проскакал в сторону второй уборной. Заперев дверь, он представил Честера из своего сна и… * * * По ярко освещенным улицам ночного Лос-Анджелеса на полной скорости неслась машина. Вопреки обыкновению, улицы города, который никогда не спит, в этот час были пустынны – дождливая погода разогнала жителей по домам. Огни придорожных фонарей сливались в дрожащую линию, делящую ночь напополам. Водитель, явно нервничая, все глубже вдавливал в пол педаль газа. Покрышки возмущенно визжали, изо всех сил цепляясь за скользкий мокрый асфальт. Его бледная кожа ярко выделялась в темноте салона. На лице взволнованно горели темно-карие глаза. Не замечая, что говорит вслух, он произнес: - Ну, зачем? – в его голосе звучало горькое сожаление. – Зачем он это сделал? Неужели он хочет все разрушить?! – он в сердцах ударил кулаком по рулю. – А как же наша дружба?! Что насчет доверия?! – его глаза лихорадочно блеснули. Чувствуя, что теряет над собой контроль, Честер (вы ведь догадались, что это он) сбросил скорость и припарковался на углу. «Раз. Два. Три…» - досчитав до десяти, он чуть успокоился. Хотелось кричать и ругаться. «Ну почему именно я?» - он взглянул на свое отражение в зеркале заднего вида. «Ничего особенного… Нет, я, конечно, красавчик, и все такое… Но…» - он повертел головой, разглядывая себя со всех сторон. «Но не настолько же!» «Десять лет! Десять гребанных лет все было нормально! Так что же, черт возьми, изменилось?!» «Я люблю тебя! Я одержим тобой! Я хочу тебя!» - Честер вспомнил руку Майка на своем плече, его губы так близко, его горячее дыхание… И самым ужасным было то, что от его слов, от его близости сердце Чеза зашлось от радости и восторга. Впрочем, как и сейчас, при одном воспоминании об этом. «Нет! Этого не может быть!» - он с глухим стоном уперся лбом в руль. «Два дня назад я ничего такого не чувствовал!» «Не чувствовал?» - пришла из глубины сознания будто чужая мысль. «Нет!» «Будь честен… Хотя бы с самим собой!» «Это правда!» «Нет! Признайся! Что ты чувствуешь, когда он улыбается тебе? Когда он касается тебя? Говорит с тобой?» «Это все ерунда! Мы друзья!» «Чушь!» «Но это так!» «Признайся, ты любишь его!» «Нет! Нет… Черт… Я… Я люблю его?» «Да…» «Я люблю его.» - Сэр, вам плохо? – спросил полицейский, наклонившись к окну машины и направив луч фонаря прямо в лицо Честеру. - О, нет, офицер! Все в порядке! – встрепенулся он. – Я просто остановился переждать дождь… - Долго же вам придется ждать, сэр… Честер улыбнулся дежурной улыбкой и завел мотор. Дорога домой показалась бесконечно долгой. Засыпая в своей постели, он перекатывал в своем мозгу одну и ту же мысль, разглядывая ее под разными углами: «Черт… Я влюбился в Шиноду… Что делать?!» * * * Из студии доносились очень странные звуки. Надсадно скрипел диван, слышались испуганные возгласы Делсона. Голоса Феникса и Роба выражали чисто исследовательский интерес. Где-то на границе слышимости смеялся Чез, периодически говоря что-то вроде: «Быстрее! А теперь чуть левее… О да, детка!» Но все это перекрывали громогласные вопли Джо: «Ха!!! Кийя!!! Тыдыщь!!!» Не в меру разыгравшееся воображение Майка нарисовало ужасающую картину сексуальной оргии с участием всех членов группы… «Мой Чез!!!» - возопил он про себя и ворвался в студию. Его глазам предстала картина поистине фантастическая, не настолько фантастическая как оргия конечно, но все же… Феникс и Роб, сидя в креслах у пульта портстудии с научно-исследовательским интересом в глазах наблюдали за Джо, который демонстрировал чудеса эквилибристики на диване, то есть прыгал по нему, как больной. Бред, по несчастному стечению обстоятельств, сидел на краешке того самого дивана и испуганно вздрагивал каждый раз, когда какая-либо конечность мистера Хана пролетала в опасной близости от его носа. Чез восседал на динамике и улыбался. «Ох… Я бы левую руку… да что там! Я бы обе руки отдал, чтобы он улыбнулся мне…» - думал Майк. - Привет, Майк! – сказал Честер и улыбнулся. «Ааааааааааааааааааааааааааааааа!!!» - подумал Майк и сказал: - Привет, ребята. - Йо! Доктор Шинода! – выкрикнул Джо, достав в прыжке до потолка. - Весело у вас тут… - заметил Майк, устраиваясь в кресле на расстоянии вытянутой руки от динамика, оккупированного Чезом. - Офигеть как! – шепнул Делсон, умоляюще глядя на Шиноду. - А что ты на меня так смотришь? – он сделал вид, что крайне удивлен. - Спасите! – громким шепотом сказал Бред, вжимаясь в спинку дивана. - Не можешь победить – присоединяйся! – внезапно выкрикнул Честер и перепрыгнул на диван. Его примеру тут же последовал радостно вопящий Феникс. Делсон принял позу эмбриона и прикрыл голову руками. Роб остался сидеть. Напряженная работа мысли явственно отражалась на его лице. А Майк тихо закипал в своем кресле. Вот Чез и Фе, спрыгнув с дивана, взявшись за руки, принялись водить хоровод вокруг Роба… Вот Чез запрыгнул Джо на плечи и повалил его на диван… Вот он решил подергать несчастного Бреда за волосы… Встретившись взглядом с Майком, он улыбнулся. Майк поперхнулся, столько ехидства было в глазах Беннингтона. «Так это он что, специально?!» - сорвавшись с места, он схватил Честера за руку и выволок из студии. Тот не сопротивлялся. Влетев в уже знакомую кладовку, Майк прижал Беннингтона к стене и прошипел ему прямо в лицо: - Что, черт возьми, ты вытворяешь!? - А что такое, Майки? – невинно улыбнулся Честер. Майк схватил его за грудки и, слегка встряхнув, сказал, все так же на повышенных тонах: - Ты это мне назло? Помучить меня хочешь?! - Ну, что ты, Майки… - вновь улыбнулся Чез, и, подумав секунду, добавил: - Разве что совсем чуть-чуть… Майк отстранился и уже повернулся к двери, как мягкие ладони властно развернули его лицом к Честеру. Чез приник к его губам своими с неожиданной страстью. Он действовал смело и раскованно, его язык беззастенчиво исследовал рот Шиноды, млеющего от восторга. Одна рука Беннингтона все так же лежала на плече Майка, а вторая нежно поглаживала его коротко-стриженный затылок. Майк, растерявшийся поначалу, уже пришел в себя – его руки жадно блуждали по желанному телу Честера. В голове барабанным боем отдавалось: «Мой – мой – мой – мой мой!!!» Внезапно Чез отстранился и вытер губы тыльной стороной ладони, именно в этот момент дверь распахнулась, и в кладовую ворвались прочие участники группы с многоголосным воплем: - А что это вы здесь делаете?! - Целуемся! – воскликнул Чез и залился заразительным хохотом. Вскоре музыканты, все как один смеясь, пошли обратно в студию, и никто не заметил, что по пути туда Майк и Честер держались за руки. * * * По стенам лениво ползали серебристые блики луны, теплый ветерок едва шевелил занавески. Пронзительно стрекотали цикады за окном. В эту ночь Майку вновь не спалось. Воспоминания о проведенном в студии дне никак не желали уходить. Да и если честно, Майк не хотел, что бы они уходили, такими томительно-сладкими они были. После того потайного поцелуя в кладовой, началось что-то и вовсе невообразимое. Казалось, каждый случайный взгляд, жест, мимолетное прикосновение, нечаянное слово таят в себе некий скрытый, даже сокровенный смысл. Ему чудились откровенные предложения в улыбках Честера, в его глазах Майк видел (или ему это только казалось?) желание… Но несколько часов сладкой пытки закончились ничем. По окончании записи Чез, как ни в чем не бывало, попрощался со всеми и, подарив Майку ехидную улыбку, отправился домой. Майк чуть ли не руками поймал отпавшую челюсть, и понурый побрел в сторону стоянки… Ночную тишину прорезал телефонный звонок, оторвавший Шиноду от воспоминаний. Против своего обыкновения, он тут же выскочил из постели, не особо шумя впрочем, чтоб не разбудить Анну, и помчался вниз по лестнице. Ворвавшись на кухню, он сдернул со стены телефонную трубку и выдохнул: - Алло… - Привет, – он совсем не удивился, услышав голос Честера. - Я знал, что это – ты, – шепнул Майк, улыбаясь. - Да? – в голосе Честера также слышалась улыбка. – И откуда, если не секрет? Майк присел на высокий кухонный табурет и, глянув на настенные часы, ответил: - Только ты мог позвонить в три утра… - на другом конце провода рассмеялись. – Но… Ты знаешь… - Что? - Я рад, что ты позвонил… - Правда? - Да. – Майк продолжал улыбаться. – Мне нравится слушать твой голос… - Поставь диск! – новый приступ веселья в трубке. - Нееет... – протянул Шинода. – Вживую интереснее. - Майки, знаешь, зачем я тебе позвонил? - Ну… У меня есть пара предположений… - сказал он, задумчиво разглядывая свою левую ступню. - И что же это за предположения? – донеслось кокетливое. - Вот все тебе скажи! – последовал не менее кокетливый ответ. Тяжелый вздох на том конце провода. - Майк, ты сейчас один? - Ммм… Ну, да… - не понимая куда клонит Беннингтон, ответил он. - Скажи, я тебе нравлюсь? - Господи! Конечно, да!!! - Правда? - Я люблю тебя! Я уже говорил… Но повторю снова… - Нет… Майк, постой! Я имею в виду… Ты находишь меня привлекательным? - Да… - шепнул Майк в трубку в полном недоумении. - Тебе нравятся мои руки? - Да… - А мои глаза? - Да… - Мои губы? Плечи? Ноги? - Да. Да! Да!! - А уши мои тебе нравятся? - О, Господи! Чез! – Майк прикрыл глаза рукой и улыбнулся. - Отвечай! - Да… Да, мне нравятся твои уши… Твои ушки… Ты знаешь, мне очень нравятся твои уши… Они такие… Розовые… - Розовые?! – со смехом. - И маленькие… Я бы их… Ох, черт… Мне стыдно… - Ну?! - Я бы их с удовольствием облизал! – выпалил Майк, и тут его осенило: - Чез… - Хм? - Ты что… Позвонил мне, чтоб заняться… Сексом по телефону? - Да! – радостно хохотнул Честер. - О, Боже! Честер, ты – невозможен! - Тебя это напрягает? - Нет… Мне это безумно нравится, – помолчав секунду: - Чез? - Да? - С чего начнем? - Ну… Во что ты одет? - На мне черное кружевное белье… - Майк! - сквозь смех выдохнул Честер. - Ну ладно… На мне старые разношенные серые штаны от пижамы. - И все? - Угу… - О! Суперсекси! - Да! – рассмеялся Майк. – А ты? - А что я? Я… Ну… На мне боксеры… - Какие? - Зеленые… Такие, знаешь ли, в обтяжку. - Совсем в обтяжку? – с улыбкой. - Видно каждую мышцу… И не только, – лукавство в голосе. – И сейчас… - Что?! – громким шепотом. - Я медленно тяну их резинку вниз… - О, Боже… - рука Майкам помимо воли потянулась к поясу штанов. - Я уже освободился от них, Майк… Что ты делаешь? - Я… Я целую тебя в шею… - Майк как будто почувствовал под своими губами прохладную кожу Чеза. – Я поднимаюсь выше… - О… - И чуть покусываю твое ушко… - Ах, мое ушко?! - Да-да! Именно ушко… Такое розовое и маленькое… - Майк… - А сейчас я поглаживаю… Нет… Я щекочу кончиками пальцев твою грудь… - Ммм… А теперь? - Сейчас я целую твои ключицы… Я спускаюсь ниже… Я ласкаю твои соски… А что ты? - Ммм… - он пару секунд молчал. – А я… Мои руки… Они… О, черт! - Ну же! - Мои руки на твоих бедрах. - Чез! - Майк… Рука Майка уже давно была за поясом штанов. - О, черт!!! – громким шепотом выругался Честер. - Что?! Что случилось?! - Тэл проснулась… Извини. – короткие гудки в трубке. - Черт!!! – Майк с размаху повесил трубку. В штанах стояло колом. Хоть дрова руби. Стараясь не смотреть вниз, Майк пошел в ванную комнату. - Черт… - закрыв глаза и делая свое грязное дело, шепнул он. – Это уже входит в привычку… * * * Умопомрачительная жара сжимала город в своих душных объятиях. С раннего утра широкие улицы Лос-Анджелеса стонали под беспрестанными атаками лучей раскаленного добела солнца. Майк чувствовал себя совершенно разбитым. Еще бы, бессонная ночь мало кому может добавить бодрости… Ехать в студию категорически не хотелось. Хотелось напустить в ванну ледяной воды и мариноваться в ней до тех пор, пока эта чертова жара не пройдет. Вот только было одно маленькое обстоятельство, которое не давало Майку поступить так. Обстоятельство шести футов ростом и наделенное бездонными карими глазами… В общем, в этот день «обстоятельство» тоже будет в студии. «Я хочу заглянуть в твои глаза… Твои бесстыжие глаза… Особенно после того, как ты прокинул меня прошлой ночью…» Лелея планы страшной мести (затащить в «нашу» кладовку, зацеловать до потери сознания, а потом сбежать, демонически смеясь), Майк решил-таки донести свое, изнемогающее от жары, тельце до студии. Пока он плавился и варился в машине по пути в Laurel House, план страшной мести обрастал все новыми и новыми деталями. Но кровожадным планам Шиноды не суждено было сбыться, по крайней мере, в ближайшее время. Проклятый трек никак не желал сходиться. После многочасовой работы над сэмплом в условиях калифорнийской топки, музыканты немного сошли с ума… Так, самую чуточку. Джо сидел на многострадальном красном диване, обхватив колени руками, и, раскачиваясь из стороны в сторону, вещал: - Шел седьмой час записи… - в его голосе проскальзывали замогильные интонации. – Шестеро героев страдали от усталости, но их миссия… - Миссия? – лениво переспросил Роб, внимательно наблюдая полет одинокой мухи. - Но миссия должна была быть выполнена в срок… - невозмутимо продолжил Хан. - Джо… - проникновенно выдохнул Феникс, с вожделением гладя на кулер, на дне которого плескалась вода. – Я тебя очень прошу, заткнись. Мистер Хан изобразил предсмертный хрип и завалился набок, вызвав очередной скрип-стон несчастного дивана. - А долго еще? – сипло спросил Роб, все также следуя взглядом за мухой. - Да, долго мы еще будем долбать этот хренов сэмпл? – прохрипел Джо, не поднимая головы. - Пока не доведем его до ума… - ответил Майк, крутясь на стуле. - До чего? – донесся голос Бреда откуда-то из-под пульта, Делсон заявил, что под пультом гораздо свежее, и вот уже час лежал там в обнимку со своей гитарой. - До ума… - протянул Чез, перелистывая очередной листок из объемистой пачки, которую он держал в руках. - Слушай, а что ты там читаешь? – внезапно оживился Дэйв. - Да так… Ничего… - залился краской Честер. - Давай, колись! – воодушевленные возможным развлечением, накинулись на него остальные. - Ну… - мялся Чез. - Ну! – наседали они. - Это – Беннода. - Чё? - Беннода!- чуть ли не по слогам повторил он. - А что это? Честер? - Ну, это… Блин… Это… В общем. Слэш. Беннингтон – Шинода. - И что это значит? - Твою мать… - выдохнул Чез и раздал парням по листку. Майк принялся читать: «Сильные руки Майка блуждали по телу Честера…» - глаза Шиноды полезли на лоб. «Исследуя каждый его изгиб. Вот они добрались до нежного горла…» - он шумно сглотнул, почувствовав неуместное возбуждение, и вновь впился глазами в строки: «Майк неторопливо расстегнул рубашку Честера, тот во все глаза следил за действиями рэпера…» Взгляд Майка лихорадочно пробегался по тексту, выхватывая особенно красочные моменты: «Майк впился в его губы…» «Обнял его, заведя руки за спину…» «Принялся ласкать губами и языком…» «Погладил по колену…» «Проник языком в рот…» С каждой строчкой глаза Шиноды все расширялись и расширялись. И (О, черт!) не только глаза. Эрекция возникла предательски не вовремя. «Как хорошо, что на мне сегодня широкие штаны.» - подумал он, отложив листок, и случайно встретился взглядом с Честером. - Не хочешь повторить на практике, Майк? – томным шепотом протянул Беннингтон. - Ахаха!!! – заржал Джо. Но Майк-то отчетливо понимал, что никакая это не шутка, и, тем не менее, принял правила игры: - Я всегда к твоим услугам, дорогуша… - Ооо! – веселились остальные. - Тогда позвони мне сегодня ночью, детка… - Честер облизнул верхнюю губу, что вызвало очередной приступ веселья в студии и болезненную пульсацию в штанах Майка. – Обсудим детали… - Ок, пупсик… После этого, как ни странно, работа над треком пошла в гору. Вскоре он был закончен. Музыканты разбредались по домам. Незаметно от других, Чез склонился к уху Майка и едва слышно шепнул: - Я буду ждать твоего звонка… Майк, – и лизнул мочку шинодовского уха, чем привел того в предобморочное состояние. «Месть моя будет ужасна!!!» - подумал Майк, глядя в спину уходящего Честера. * * * По возвращении домой Майка ждало пренеприятное известие. У Анны возникли какие-то проблемы с издательством, и она в срочном порядке умотала в Нью-Йорк. На холодильнике, прижатый магнитом, висел лист бумаги, исписанный ее мелким почерком. Я в Нью-Йорке, суп в холодильнике, мясо на плите и бла-бла-бла, люблю тебя, твоя Анна. «Хреново… Буду умирать от голода…» Что касалось дома, Шинода был патологическим лентяем, и скорее умер бы от голода, чем попросту разогрел себе обед… Глянув на сковороду, с такими аппетитными, но увы абсолютно холодными кусками стэйка, Майк набрал номер китайского ресторанчика и заказал себе всякого разного вкусного и вредного. Поглощая длинную лапшу землисто-белого цвета, не испытывая, в общем, особого дискомфорта по этому поводу, Майк продумывал реплики будущего разговора с Честером. «Мстить, так мстить… Не отвертишься, Беннингтон… САМ будешь меня умолять, чтоб я поскорее приехал и взял тебя!» Около десяти вечера, Майк изнывал от жгучего желания позвонить «прям щаз!!!» Каждая секунда гулко разбивалась об пол просторного холла. Шинода гипнотизировал часы, но безрезультатно, секундная стрелка все также медленно ползла по циферблату. «Время, иди! Время, иди быстрей!!» - вопил про себя Майк. Когда ему надоело ненавидеть часы, он поднялся с дивана, окруженного завалом коробок из ресторана (он был ну очень голодным), и принялся слоняться из одного конца дома в другой. Так прошло еще… Майк бросил взгляд на часы… Пятнадцать минут. «Я сойду с ума!!!» «Ты уже сошел с ума, идиот!» «Заткнись, зараза!» Наконец он не выдержал (было что-то около часа ночи) и трясущимися пальцами набрал номер Честера. Долго никто не подходил, и Майк уже начал нервничать, когда гудки оборвались, и заспанный голос сказал: - Алло? - Эээ… Тэл, а Честер дома? - Черт! Майк, ты знаешь который час?! – раздраженно зашипела в трубку Талинда. – Какого черта ты звонишь мне посреди ночи?! - Тэл, извини… Извини меня… - запинаясь говорил Майк, пытаясь ее успокоить. - Эххх… Ладно, чего тебе надо? – грубовато вопросила миссис Бентли. - Тэл, я могу поговорить с Честером? - Нет… «Он что не хочет со мной разговаривать?!» - Эээ… А почему? - Господи, Майк!!! Он уехал куда-то… На встречу какую-то, что ли… - А, ну тогда ладно, пока… - промямлил Майк. Талинда, не попрощавшись, положила трубку. «Вот стерва!» «Кто бы говорил, ты собираешься увести у нее мужа!» «Заткнись, зараза!» «Черт! Честер опять меня прокинул!» - думал Шинода, бегая из одного угла гостиной в другой. «Этот мелкий паршивец играет со мной как кошка с мышкой!!!» - он со всей силы пнул ногой ни в чем не повинную подушку. Вдруг за окном раздался звук двигателя. Вот он стих. Торопливые шаги по дорожке. Тихий стук в дверь. Майк рванулся к двери с мыслью «А вдруг?!!» - Привет, Майк! – улыбался с порога Честер. Майк стоял в дверях и не мог поверить, что это происходит на самом деле. Полвторого ночи. Вокруг ни души. Перед ним стоял Честер. На пороге его дома. Улыбаясь… «Улыбаясь мне!» Смотрел прямо в глаза. Смотрел так, что Майк чувствовал себя падающим в бесконечную пропасть. Но это было безумно приятно падать в нее. Честер чуть склонил голову на бок. В его глазах озорные искорки. Он улыбнулся шире и сказал полушепотом: - Позволишь войти? Майк молча отступил, пропуская Честера. Он прошел вглубь холла и сделал вид, что рассматривает картины. Но они оба знали, что это не так. Он ждал. Майк, не отрывая от него взгляда, закрыл дверь. Ему хотелось рвануться вперед и смять в объятьях хрупкую фигуру Чеза. Но тело не слушалось. На ватных ногах он медленно приблизился к Беннингтону. Тот смотрел на него через плечо. Приблизившись вплотную, Майк взял Честера за плечи и прислонился лбом к его затылку. Глубоко вдохнул пряный запах его одеколона. Безумно приятный запах. Сомкнул руки на его груди. Пальцы Честера накрыли руки Майка. Закусив губу, Шинода потерся щекой о его затылок. Честер чуть откинул голову назад. Хриплый, едва слышный стон, сорвался с его губ. «Неужели такие простые прикосновения могут приносить столько удовольствия?» - думал Майк, все крепче прижимаясь к Честеру. Осторожно коснулся губами мочки его уха. Честер чуть повернулся к нему. Майк поцеловал его в висок, скользнул губами по скуле, коснулся брови… - Майк… - выдохнул Чез и развернулся к нему лицом. – Мне страшно… Я отчаянно трушу… - Черт, Чез, мне тоже страшно… Честер прикрыл глаза. Майк медленно наклонился вперед и их губы соприкоснулись. Забылось все, что было до этого. Были только они двое и бесконечный сладкий поцелуй. Он как небо от земли отличался от приснившихся Майку поцелуев, от того украденного в кладовой… Да ни один поцелуй из жизни Шиноды не шел ни в какое сравнение с этим. Майк чувствовал себя так, будто готов оторваться от земли. Где-то в груди зарождалось странное чувство, будто там поселилась сотня-другая бабочек и сейчас они принялись неистово бить крыльями… - Майк… - шепнул задыхающийся Чез, когда поцелуй на секунду прервался. – Почему это так? Почему я никогда раньше не испытывал такого… - Я… Не знаю… Я тоже… «Боже! Какие мягкие губы… И теплые… Боже!» Незаметно, они оказались в гостиной. Так же незаметно опустились на диван. Их пальцы переплелись, а губы, казалось, и вовсе срослись на веки… Майк начал расстегивать пиджак Честера, тот откинулся на подушки, переводя дыхание. Наконец проклятые пуговицы поддались. Не в силах бороться еще и с рубашкой, Майк попросту задрал ее. И хотя Майк бессчетное количество раз видел обнаженный торс Честера, в этот раз он почувствовал что-то новое… «Теперь он только для меня…» Шинода приник ртом к испещренной татуировками коже Чеза, чем вызвал сладострастный стон последнего. Покрывая хаотичными поцелуями грудь и живот Беннингтона, Майк испытывал ни с чем несравнимое удовольствие… «Я хочу, чтобы тебе было хорошо…» - Майк… Шинода захватил губами сосок Честера. Коснулся языком. Слегка сжал зубами… - Мммммайк! Руки Честера были откинуты назад, пальцы судорожно сжимались на плотной обивке дивана. - Майк, Боже… Почему мне так хорошо с тобой… - Шшш… Просто чувствуй… Майк торопливо коснулся его губ. Хотел отстраниться, но тонкие пальцы вцепились в его волосы, не позволяя прервать поцелуй. Неистовство. Исступление. Это была схватка не на жизнь, а на смерть. И призом в ней было… ничто. Просто схватка, от которой оба получали бесконечное удовольствие. Только один из них подавался в сторону, неважно, чтоб вздохнуть или отстраниться, как второй синхронно следовал за ним. Они начали задыхаться. И только когда легкие начали разрываться от нехватки воздуха, любовники резко отпрянули друг от друга. Полминуты они боролись взглядами, тяжело дыша и ища в сознании причины, породившие эту неистовую страсть, бездонную влюбленность, бесконечное обожание… «Все просто… Я люблю тебя…» - думал Майк, глядя в глаза цвета кофе. «Я всегда любил тебя…» - вторил ему Чез. С тихим стоном они одновременно подались вперед, их губы вновь слились в поцелуе. Одежда мешала… Ужасно. Нестерпимо. Не размыкая губ, они принялись срывать ее друг с друга. Брызнули в разные стороны, оторванные в порыве страсти пуговицы. Послышался треск ткани – Честер буквально разодрал джемпер Майка. Кожа к коже… Крик, заглушенный поцелуем, когда сосок одного царапнул обнаженную кожи второго. Обжигающее желание, все нарастающее, сводящее с ума. «Люблю, люблю, люблю тебя…» «И я тебя…» Им не нужны больше слова, казалось, они слышат мысли друг друга. Кончики пальцев скользят по пышущей жаром коже, следуя узорам татуировок. Первые капли испарины блестят на лбу. Колено Майка трется о туго натянутую в паху ткань джинсов Честера. Шинода привстал над шумно дышащим Чезом. Он борется с ремнем своих брюк. Ломая ногти, он, наконец, расстегивает ремень, рывком распахивает молнию. Честер в это время, постанывая от нетерпения, пытается избавиться от штанов. Наконец проклятая тряпка отлетает в сторону. «Ты такой красивый!» «И ты…» Вихрь поцелуев. То легкие, как речной бриз, то жаркие, как песок в пустыне… Любовники слепо шарили руками по телам друг друга, исследуя, открывая заново… Страсть вспыхивала и угасала, уступая место нежности, вновь сменяющейся страстью… Они не знали, сколько это продолжалось. Минуты, часы, годы, века? Бешеное биение сердец, слившихся в одно, громом отдавалось по всему телу. «Господи! Не дай мне умереть…» «… от счастья! Господи!» И вот, когда ласки иссякли, Майк помог Честеру перевернуться на живот, приник грудью к исходящей жаром спине Беннингтона и, помогая себе рукой, начал медленно входить. Яркая, словно вспышка софитов, обжигающая боль затопила их слившиеся сознанья. Через секунду пришло понимание, так и должно быть. Еще через одну, по телам начали пробегать первые сполохи удовольствия. Они становились все сильнее, все дольше и глубже. И вот оба горят невидимым огнем наслаждения. Оно все нарастает, хотя, казалось бы, куда уж дальше, унося влюбленных в заоблачные выси. Стоны становятся все громче, яростнее. Тонкое тело под Майком неистово билось в предвкушении, в предчувствии оргазма. Еще несколько резких движений, судорожный вздох, переходящий в крик… Словно тысячи солнц взорвались перед глазами, сгорая в пламени всепоглощающей страсти. Рождались, жили и умирали галактики. Целые вселенные проживали свои бесконечные жизни, умещая свой расцвет и увядание в те мимолетные секунды, минуты, часы, что длится оргазм… Беспредельное счастье. Восторг. Умиротворение. Обессиленные, они лежали в объятьях друг друга на развороченном диване и обменивались неторопливыми поцелуями, ленивыми ласками, не в силах произнести ни слова… Но ведь им и не нужны были слова. Одновременно они провалились в сон. Глубокий, лишенный сновидений, но наполненный чувством удовлетворения и спокойствия. Луч солнца, пробился сквозь неплотно зашторенное окно и, совершив краткое путешествие по разгромленной гостиной дома Шиноды, решил обосноваться не где-нибудь, а на смеженных веках спящего Честера. Вот они дрогнули. Длинные ресницы судорожно дернулись. Глаза распахнулись. В каких-то пяти сантиметрах от Чеза было лицо спящего Майка. «Я никогда не видел на твоем лице такого… Такого… Черт, Шинода, ты – мерзавец!!! Почему ты выглядишь, как кот, который сметану упер, а его не поймали?! И вообще… Почему так долго… Ты не решался эту самую сметану украсть?» - Честер улыбнулся и кончиком пальца пощекотал левую бровь Шиноды. Майк смешно задергался во сне. Он морщился и гримасничал, но, наконец, не выдержал и открыл глаза, в которых все еще отражались горящие солнца. - Майк… - Чез… * * * Стоя на пороге дома Шиноды в разодранной одежде, еле держась на ногах, Честер был как никогда счастлив. Запечатлев целомудренный поцелуй на губах Майка, улыбавшегося так, что лицо вот-вот порвется, Честер проковылял в сторону машины. Открывая дверцу, он обернулся, Майк все так же стоял в дверях. «Мой. Только мой…» «И ты мой!» Конец |
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
