| "Да пребудет праздник в нашем уютном дурдоме." |
Название: Да пребудет праздник в нашем уютном дурдоме. Авторы: AbsurdBread, And One Фэндом: Linkin Park (2 шт.), Limp Bizkit (2 шт.), Muse (1 шт. и исключительно по вине AbsurdBread) Жанр: ужастик Рейтинг: PG-13 Саммари: В Хэллоуин никогда нельзя быть уверенным, что видишь именно то, что видишь. Примечание: на Эльквадра Хэллоуин-апдейт Накануне Дня Всех Святых город принарядился и выглядел необычайно празднично. Даже в местной психбольнице не забыли об этом празднике – под бдительным присмотром врачей, психи дружно вырезали и склеивали гирлянды ангелочков и летучих мышей. А кому-то под Хэллоуин повезло заполучить отдельную комнату. - Ну что, друг мой, с переездом, - сказал этому счастливчику сосед. - По-моему это и не праздник вовсе… - мрачно ответил ему тот, кому было адресовано поздравление. – Я тут не чувствую запаха печеной тыквы, - утирая нос рукавом пижамы, пояснил он. - Запах в Хэллоуине не главное. Поверь мне на слово, Мэтт, к полуночи ты о тыквах и не вспомнишь. Здесь всегда что-нибудь интересное происходит, особенно во всякие знаменательные даты… - Уэ-эс! Не шути так!.. ты не знаешь, какой я нервный. - А я-то! – гоготнул Уэс и, не рассчитав силы, проткнул карандашом кроссворд, который решал, положив газету на колено. Вообще-то, как находящемуся на особом положении, ему нельзя было брать в руки любой потенциально опасный предмет, но врачи на это закрывали глаза. Все-таки Уэс был самым постоянным здешним пациентом. Быстро осознав, что никаких изменений не произойдет, если он продолжит стоять истуканом, Мэтт прилег на свою койку и, внезапно оцепенев, уставился в потолок. - То, что меня перевели сюда… оно что-то значит?.. – спросил он медленно. - Конечно, значит. Значит, тебя не вылечить. Будешь здесь сидеть, пока мхом не порастешь, а потом, когда помрешь, тебя распотрошат и мозг разрежут тоже, чтобы посмотреть, что там в нем замкнуло, раз у тебя крыша съехала... кстати, ты случайно не помнишь названия поэмы Вергилия? - Случайно не помню… Карлсон какой-нибудь… а когда что-нибудь начнется? - Скоро, друг мой, скоро… Если кроме работы в психбольнице ты занимаешься искусством и готовишь персональную выставку, то ничего удивительного в том, что иногда тебе хочется минутку тишины, чтобы мирно посидеть и почертить эскизы. И неудивительно, что присматривавший за кружком поделок из бумаги молодой врач по имени Майк, свалив свои обязанности на кого-то из ближних, пришел во флигель для тяжелобольных, где Уэс и Мэтт играли в слова. Палаты в этом отделении, кстати, больше походили на тюремные камеры, поскольку были зарешечены. Вряд ли это являлось удобным и более-менее законным, но неудобства тоже никому не доставляло. - Приве-ет, чува-ак!.. – Уэс просунул между решетками руку, чтобы поздороваться с Майком, но тот его проигнорировал. Майк совсем недавно начал работать в больнице и еще считал, что должен неукоснительно соблюдать правила, одним из которых являлось «не общаться с пациентами в не предназначенное для этого время». Сев на кособокую скамейку, Майк достал альбом и исчез для всего мира. - Ну, не хочешь здороваться, не надо… - буркнул Уэс несколько разочарованно. – Ладно, продолжаем. Котопес! - Сальмонеллез! - Зыбь! – Беллами на мгновение задумался, затем лицо его сморщилось, губы задрожали. - Но, Уэ-эс!.. мягкий знак!.. так нечестно!.. – заявил Мэтт и, задрожав как осиновый лист, ударился в слезы. Не потому что он не знал слова, начинающегося на мягкий знак, а потому что соперник смухлевал, воспользовался его незнанием, подставил, обманул, предал! Уэс, смеясь, попытался его успокоить, но его веселый тон еще сильнее оскорбил Беллами, и он заревел просто взахлеб, икая и задыхаясь. - Потише, пожалуйста! – взмолился Майк. - О-ой, а почему ты еще тут?.. – Борланд наигранно удивился - Почему не спасаешься бегством?.. разве ты не в курсе, что здесь происходит в хэллоуинскую ночь? - Да-да! – слезы Мэтта сразу же высохли – Уэс говорит, что должно случиться что-то интересное! Представляешь, как классно будет! - И что же произойдет? – отрываясь от эскизов, поинтересовался Майк. Немного подумав, Уэс добавил, меняя тон на заискивающий: - Но, мистер Шинода, разве вы не знаете? В Хэллоуин никогда нельзя быть уверенным, что видишь именно то, что видишь… - Ну-ну, больше болтай, - в дальнейшем, Майк решил не откликаться на любые подобные провокации и вскоре начал клевать носом, а затем и вовсе уснул. Поэтому он и не услышал шагов. Шаги были тяжелые и в образовавшейся тишине повторялись через одинаковый и зловещий промежуток времени, в лучших традициях фильмов ужасов. - О… начинается… - Уэс отложил газету и нетерпеливо уставился на вход в палату. Старательно топая, вошло что-то большое, грозное и, судя по запаху, давно протухшее. Мэтт брезгливо сморщил нос. - Разверзлась пасть кромешной тьмы, и всё живое исчезнет в вечной пустоте сегодня ночью… - хрипя, провозгласил вошедший труп. Борланд же, ни капли не удивившись, в который раз за сегодня просунул руку сквозь решетки, чтобы поздороваться: - Здорово! Как дела, Фредди? – ответить на вопрос и рукопожатие тому не дал левый глаз – он упал на пол и покатился, чавкая и оставляя после себя влажно блестящие следы. - Ой, глаз-глазик ты куда? – заголосил Фред, бросаясь в погоню, а подобрав глаз и вернув его на место, он улыбнулся: - Лучше всех, конечно! Этот кладбищенский сторож только-только перестал думать, что я в любую минуту вылезу и придушу его, а тут уже пора снова выбираться и праздновать… так или иначе, устроим еще одну самую крутую в мире вечеринку по поводу Хэллоуина, правда?.. – болтал Фред, поправляя куртку и надевая кепку задом наперед. - Эй, а этот парень… - начал Мэтт, бледнея. Он вскочил и пугливо прижался к задней стене камеры-палаты – Это что, труп?.. - Я живее чем ты, дохлик, - Фред вразвалочку подошел к камере Беллами и ткнул в него пальцем – Живее на двести один процент. Кста-ати, а что тут делает этот типчик? – неуклюжими прыжками (точно как горилла) он подскочил к Майку, благополучно уснувшему на своей скамейке, и благим матом заорал: – С добреньким утречком! Майк без лишних слов свалился со скамейки. - У-у-у-у!.. – завыл Фред, склоняясь над ним – Бледно-желтый ужас скалит изломанные ущелья клыков над объятым ужасом городом мертвецов!.. - Очень рад это слышать, - раздосадованный сверх меры и ничего еще не понимающий Шинода встал и, схватив пришельца за руку, потянул его к выходу. – Но это больница, и тебе тут находиться не положено, так что вали отсюда, - сначала Фред упирался, неприятно удивленный, что не смог напугать, а затем раздался резкий треск, и оказалось, что Майк сжимает в руке одну только кисть, а Дерст хохочет до слез. Пока Шинода, икая, вникал в суть происходящего и прикидывал, кричать ему или только мысленно проклясть этот бредовый мир, оторванная рука извернулась, вырвалась и, по-паучьи семеня пальцами, подползла к Фреду. - Отвянь, врачишка, сегодня наше время, а не твое – Дерст величественно махнул другой, не отвалившейся рукой, и Шинода, чьи нервы определенно перенапряглись, грациозно грохнулся в обморок – Слабак какой… а теперь давайте взорвем это место! Тащите иллюминацию! - Иллюмина-ацию?.. – приободрился Мэтт, осмелев настолько, что перестал закрывать голову подушкой. - Дык! Какая же вечеринка без гирлянд? – Фред взобрался на подоконник и начал раздавать оттуда указания: - Гирлянды! Гирлянды! Тащите всё, что есть! – и всяческие болотные ползучки, возникая из темноты, волокли к нему со всех сторон сотни метров гирлянд, несли стеклянные банки, набитые светляками… Восхищено лепеча, Мэтт прижался носом к решетке, чтобы лучше видеть. Уэс украдкой подмигнул ему, мол, я ж говорил. Наконец, Дерст огляделся по сторонам, явно довольный собой и всем миром, и провозгласил: - Кажется, почти всё готово. И коридор, и палаты – все сверкало сотнями огней, живые летучие мыши свисали с потолка, а обычные живые мыши в количестве двух штук забрались в нагрудный карман пижамы Мэтта, и он приветливо с ними беседовал. Червяки возились в кадках с пальмами, а в мусорных корзинах шуршали неорганические внеземные цивилизации, а погруженные в зеленоватые банки (с лампочками) мозги мягко светились под потолком вместо ламп. А из подвального этажа с равными промежутками начали раздаваться крики «Оно живое! Живое!», сопровождаемые мычанием гигантского монстра. - Но чего-то не хватает… - притворно задумался Фред – Что бы это могло быть?.. да, конечно, осталось самое главное – тыква. На этих словах в темном конце коридора загорелся трепещущий оранжевый огонек. Шинода, постепенно приходя в сознание, вздрогнул, но приготовился притворяться трупом и дальше – лишь бы оставили в покое. Ближе подплывала к ним тыква, светящаяся прорезями уродливых злых глаз. Майку становилось всё неуютнее, так его и подмывало запустить в огонек чем-нибудь – лишь бы погас. - С праздником, народ, - держа зажженный светильник-тыкву в руках, к ним подошел человек, чья кожа явственно отливала зеленью. - Чтоб мне умереть еще раз, если это не ты, Роб! – Уэс приветливо помахал новоприбывшему, даже Мэтт, отвлекаясь от своих мышей, пискнул что-то вроде «Здрасте». - А-а-а! – завопил Шинода, забывая о маскировке. Ему было чего пугаться, потому что Роб, точнее его труп, в свое время был наглядным пособием в мединституте, где учился Майк. - Опять то же самое, - Роб закатил глаза, - Ну ладно, ладно, раз ты меня так боишься, то держи, - слегка сконфуженный, он протянул Майку бритву, из таких, какими в прошлом веке орудовали цирюльники – Обороняйся, - Шинода сразу же принялся дико кричать и махать лезвием, но без толку. Привидения лишь смеялись, живые мертвецы хохотали, обмениваясь последними новостями с Уэсом, а всякие болотные ползучки хихикали громче всех вместе взятых. Пришлось перестать вооруженное сопротивление, но с таким хаосом, Шинода не мог смириться. Он откашлялся и начал внушительно: - Что это за анархия в больнице? Так, быстро, гирлянды на место, трупы – в могилы, чудовище Франкенштейна в Женеву, и вы все, нечисть, выметайтесь! - У нас же праздник! Сам выметись, коли на то пошло… - Я?! Это больница! Это лечебное учреждение, и здесь запрещены все ваши бредовые праздники, летучие мыши, говорящие трупы… Собственно, Майка никто не слушал, потому что праздник плавно перешел в концерт: Уэс наяривал что-то на невидимой гитаре, Мэтт восторженно молотил по клавишам невидимого пианино, а Роб дирижировал добровольным хором туманных тварей, где, среди прочих, подвывал и Фред. - Отличный Хэллоуин, а, мистер Шинода? – Уэс прямо-таки светился от гордости, беря какой-то особо заковыристый аккорд - То-то же. А ты мне еще не верил. Вдруг Майк засмеялся. Засмеялся странно, какими-то странными короткими выдохами, словно смех вот-вот превратится в рыдания. - Я разве сказал что-то смешное? – нахмурился Уэс. Майк не отвечал. Он лишь прислонился к косяку двери и опустил голову, продолжая смеяться. - Псих, - фыркнул Мэтт, вывинчивая лампочку из гирлянды и запихивая её себе в ухо. - Ты, кстати, чего это до сих пор без костюма на празднике? - зевнул Борланд. – Иди, давай, ищи себе черные линзы с вставными клыками или плащик какой-нибудь на худой конец... - Не-ет уж. Нет. Нет-нет-нет. Хватит. Не хочу, - с этими словами Майк достал из кармана халата бритву. Ту самую, которую ему вручил Роб. – Как же это всё… - Майк издал очередной смешок и в следующую секунду резким движением руки полоснул бритвой себе по горлу. И повисла тишина. И Мэтт замер с открытым ртом, когда струя крови хлынула на пол. И Майк, улыбнувшись почти блаженно, лег на пол и больше не двигался. И Уэс недовольно крикнул: «Э-эй, ну вызовите кто-нибудь уборщицу!». На крик явилась дежурная медсестра, и поднялся несусветный шум. Полиция, скорая помощь – завертелись, зашумели, застрекотали затворами фотоаппаратов, запечатлевая сцену происшествия со всех сторон. Иллюминацию сорвали и растоптали, а светлячки блестящей стайкой ускользнули в приоткрытое окно. Между делом целая бригада медиков приводила в себя Мэтта, с которым из-за шума, суеты и вспышек случилась истерика. А Уэс требовательно колотил по решетке карандашом и спрашивал у всех и каждого «Вы случайно не помните названия поэмы Вергилия? Не, вы правда не помните?». Когда наконец-то всё кое-как успокоилось, уже было утро, вялый свет ламп сменился таким же жиденьким светом с улицы, и восхитительный запах печеной тыквы разливался по всем коридорам. - С праздником тебя еще раз, и с началом зимы, чтоб ей провалиться, - пробурчал Уэс, обращаясь к подушке. - Как быстро они всё вытерли… тут такая лужа была… - Беллами боязливо покосился на коридор. Кто-то затопал по лестнице, и Мэтт довольно засмеялся, будучи совершенно уверен, что явятся либо Фред либо Роб и вчерашняя вечеринка продолжится, но пришел… - Добрый день, Уэсли, - приветливо кивнул Майк, проходя мимо них со стопкой бумаг в руках – Привет, Мэтью, как себя чувствуешь?.. Беллами вскочил, его начало трясти. - Ч-что всё это значит?! - А разве я не говорил? – глубокомысленно кивнул ему Уэс, разворачивая не законченный вчера кроссворд - В Хэллоуин никогда нельзя быть уверенным, что видишь именно то, что видишь… |
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
