| "Мы вооружены только тлеющими сигаретами и парой сотен стробоскопов" |
Название: Мы вооружены только тлеющими сигаретами и парой сотен стробоскопов Автор: Dee Hasami Бэта: Банни Фэндом: Limp Bizkit Категория: джен, пре-слэш Размер: драббл Жанр: АУ, ангстовый психодел Пэйринг: Фред/Вес, Вес/Сэм, Ли/Джон Рейтинг: PG-13 Саммари: «Это как в плохом бездарном фильме. Сначала все сходят с ума, а потом умирают» Предупреждение: ненормативная лексика, искривленные пространства, параллельные миры (но мы против наркотиков xD) Отдельная большая благодарность: Банни за поддержку и вычитку. И за то, что только благодаря тебе я ещё пишу про ЛБ.)) Весу снятся кошмары. Сэм сидит в кресле, устроив ноги в белых носках на табурете. Пыльные кроссовки валяются чуть поодаль, они похожи на доисторические ископаемые, непонятно откуда здесь взявшиеся. Сэм лениво наблюдает за Весом, в позе морской звезды распластавшимся на кровати. Скомканные пропитанные потом простыни. Спина у Веса белая, вся в капельках пота. Воздух в комнате липкий, душный и неприятный. Он толчками выходит из легких, словно вязкая масса. Вес начинает постанывать, и потухший взгляд Сэма вдруг разгорается, становится обеспокоенным. Он упирается ладонями в подлокотники кресла, сбрасывает ноги с табурета. Желтую занавеску на окне лениво дергает раскаленный сухой ветер, обжигая сэмово лицо. Сэм хватается за щеку, будто его ударили. Вес ерзает и тихонько скулит как раненный щенок. Простыня почти полностью на полу. Сначала кошмары были в Иллинойсе. Или в Айдахо. Или ещё где, Сэм точно не помнит, откуда всё началось. - Нет, - совершенно внятно говорит Вес, и Сэм замирает. Зеленые глаза сверкают, щеки лихорадочно горят. Темные пятна в области подмышек, на спине. Пот градом струится по лицу. - Нет, - чуть громче говорит Вес, а потом начинает бежать: лежа в кровати, он дрыгается, дергает руками и ногами, словно пытается убежать. Сэм не двигается с места. - К ебени матери, - говорит Вес. Занавески снова шевелятся: щупальца неведомой твари. Обжигающий ветер. Сэму кажется, что он слышит, как капли пота сбегают по щекам. И как одинокая жирная муха ползет по стенке. Во рту у него сухо. И тут Вес начинает кричать. Это срабатывает в голове Сэма как сигнал к действию, и он срывается с места. - Борланд! – веско говорит Сэм, обхватывая Веса за плечи, приподнимая. Вес вспотевший, а потому выскальзывает из его рук, извиваясь. В комнату молча вламывается Фред, даже без кепки, босиком и в одних серых трениках. Сэм на него не глядит, он трясет вопящего от ужаса Веса. Джон сидит на старом, полуразрушенном пирсе и наблюдает за ленивыми жирными чайками. В одной руке - сигарета, в другой – бутылка «Джемесона». Синие круги под глазами делают его похожим на мертвеца. Ветер пробирает до костей, обдает свежестью и золодом, а у Джона нет куртки. Зато есть виски. Крики чаек, поскрипывающие гнилые доски. Рюкзак лежит рядом, совершенно пустой. У Джона, кажется, порвана щека, он не уверен. Главное, ему нормально. Главное. А на мелочи можно не обращать внимания. Жить очень легко, когда твои глаза закрыты. Серое небо таращится на Джона, а Джон, собственно, таращится в ответ, потому что ничего другого ему не остается. Ли выходит из ниоткуда, совершенно бесшумно. Солнечные очки, несмотря на то, что солнца не было уже несколько дней. Небрежно обмотанный вокруг шеи тряпичный шарф. Взъерошенные волосы и недельная щетина на лице. - Хэй, - говорит Ли. Голос у него тихий, охрипший, низкий. Джон думает, что девчонки наверняка от такого с ума сходят и готовы лезть в койку через пять минут знакомства. - Ли, - Джон кивает, приветственно поднимая бутылку. – Посиди со мной, старик. Крики чаек, серое небо и ветер. Ли думает, что у Джона какая-то дурная фантазия, и что этот мир похож скорее на декорации к дешевой психологической драме. Или к артхаусу, который дешев по определению. Не хватает только скрипящих на ветру пустых качелей и одинокого крика откуда-то издалека. - Джон, надо поесть. - Я ел. - Врешь. - Пошел ты, Ли. Пошел ты. Ли осторожно отцепляет белые пальцы Джона от бутылки. Один за другим. Джону, кажется, по барабану, он улыбается странной улыбкой, отчего порванная щека растягивается, а засохшая бурая корка крови трескается, пропуская свежие алые капли. - Джон, сделай солнце. - С какой стати? Ли пожимает плечами и, сделав глоток из бутылки, выбрасывает её в воду. Едва слышный всплеск, вопли чаек. Джон всё ещё улыбается и вытаскивает новую бутылку из совершенно пустого рюкзака. Теперь это «Уайт Хорс». - Бар-самобранка? – вскидывает бровь Ли. - Не умничай, - бурчит Джон, откручивая крышку и торопливо отхлебывая виски. К горлу подступает кислятина и желчь, а потом Джона выворачивает в воду. Стоя на карачках, он сосредоточенно блюет. Ли исчезает также незаметно, как и появился. После него остается только клетчатый шарф, которым Джон вытирает лицо. А потом из-за туч приветливо выглядывает солнце. Ветер утихает, а Джон достает из совершенно пустого рюкзака очки. Такие же, как у Ли. - Ещё немного, и меня сблюет прямо на твои ботинки, - говорит Фред. Вес держит его за ворот куртки, пытаясь притянуть к себе. Басы грохочут где-то в другой вселенной: бумм-бумм-бумм. Коридор темный, узкий, и Фред всё силится понять, почему у него стоит, когда Борланд прикасается к нему. И ещё больше он озабочен тем, что ноги его не держат. Фреда мотает из стороны в сторону по многим причинам. Например, в коридоре дует ветер, а полы мокрые и скользкие. До этого момента Дерст был уверен, что в «Хилтоне» не может быть сквозняков и мокрого паркета, на котором он в данный момент поскальзывается. - Гребанный алкаш, - цедит сквозь зубы Вес, увлекаемый вниз. – Какая дешевая реальность, черт бы тебя подрал. Мудак. - Уэсли, принцесса моя, не ругайся, - ласково-пьяным голосом шепчет Фред, барахтаясь в луже, заливающей пол, ерзая и постоянно утыкаясь носом в мокрую белую майку Веса. От Борланда пахнет сигаретами и чем-то мятным, а ещё прелыми листьями. - Вставай, придурок, - Вес хватает Фреда за куртку и встает на колени. - Мм, - глубокомысленно изрекает Фред, продолжая валяться и не предпринимая ни единой попытки принять вертикальное положение. Ветер усиливается, откуда-то слышатся крики чаек и тихий вкрадчивый голос. В комнате 305 кто-то вдруг начинает вопить. Фред и Вес видят человека, голого по пояс и босого, вбегающего в триста пятую. На секунду им открывается комната, залитая лимонно-желтым светом. В лица выдыхает горячий поток. Вес видит перекошенное тревогой и злостью лицо, зеленые глаза, а потом дверь закрывается. В коридоре снова темно и холодно. - Борланд, давай трахнемся. Вес морщится и, чуть приподняв Фреда, точно и коротко бьет его в висок. Фред, тихонько ойкнув, ударяется затылком о мокрый паркет. Бумм-бумм-бумм. Басы ощущаются каждой клеткой тела. Тошнота подкатывает к горлу, и Фред принимается делать глубокие вдохи и выдохи. Перед ним возникает бледное лицо Веса, обрамленное черными волнистыми волосами, похоже, не мытыми лет сто. - Борланд, - сопит Фред между вдохами и выдохами. – Убери морду. Я же прям тебе в лицо… Договорить Дерст не успевает, потому что сухие губы Веса накрывают его открытый рот. У Фреда тут же снова встает, и он, постанывая, за волосы притягивает к себе Борланда. - Вы ебанулись, парни, - говорит низкий хриплый голос, от которого у Фреда встает ещё больше. А может, и не встает вовсе, он ведь пьян как собака. Вес лениво отрывается от Фреда и глядит на обладателя голоса. Но из темноты только поблескивают солнечные очки. Через секунду голос, а вместе с ним и обладатель, скрываются мягко и неслышно. Даже не хлюпает под ногами вода. - Дерст, вставай уже, - устало просит Вес. – Я спать хочу. - Отъебись, Борланд. Вес вздыхает и устраивает голову на тяжело вздымающейся груди Фреда. Бумм-бумм-бумм - басы или сердце, уже всё равно. - Ладно, будем спать здесь. Сон подкрадывается с криками чаек, пьяным смехом и бьющейся посудой в 305ой комнате. Кто-то невидимый курит, плачет и запускает чернильно-черные щупальца в коридор, обхватывая беспомощные тела и сжимая их в смертельных объятьях. Ли сидит посреди огромного поля, подставляя ладони начинающемуся дождю. Первые теплые капли падают на нос, на щеки. Пахнет специями. Трава ярко-зеленая, мокрая, блестящая, совсем как в детстве. Из леска неподалеку на четвереньках выползает пьяный Джон. Он непонимающе вертит головой, переставляя руки и ноги, словно пес. Дождь уже хлещет вовсю, больно бьет Джона по спине, на которой совершенно пустой рюкзак. Ли машет ему. - Старик, убавь дождь! – сквозь сплошную пелену кричит Джон. – Двое в коридоре утонут к чертям! Ли кивает, и в ту же секунду ливень переходит в едва ощущаемую морось. Джон, поднявшись на ноги, как подобает нормальному человеку, идет к Ли. Он совершенно трезв, а рюкзак у него за спиной совершенно пуст. Ли тем временем протирает полой вымокшей рубашки мокрые очки. Он улыбается той спокойной улыбкой, от которой людям всегда становится легче. Джон, запыхавшись, садится рядом, приваливается к плечу Ли. - Курить есть? Ли надевает очки и достает из кармана мокрую пачку и зажигалку без газа. Старая треснувшая желтая Zippo. - Круто, - говорит Джон, вытягивая из пачки надломленную сырую сигарету. Крутится колесико, раздается щелчок. - Кофе? – спрашивает Сэм, разглядывая стоящего посреди комнаты Веса. Тот совершенно голый и сонный. - Хорошо бы, - кивает Вес, вытягивая руки к потолку, отчего мышцы напрягаются и болезненно натягиваются под тонкой, словно рисовая бумага кожей. – Опять всю ночь кошмары снились. - Я заметил, - кивает Сэм, заталкивая в карман джинс бумажник. – Дерст прибегал, ты помнишь? Вес отрицательно мотает головой и садится на развороченную кровать, упираясь головой в раскрытые ладони. Его мутит от жары и головной боли, сжимающей виски и долбящей в затылок. - Скоро вернусь, - говорит Сэм. Из открытой двери в триста пятую на секунду врывается сырость и холодный ветер. А потом Сэм захлопывает дверь, и все снова по-прежнему. Вес идет к окну, чтобы посмотреть, как будет выходить Сэм. Но за окном вместо грязной улочки огромное ярко-зеленое поле. Весу в нос ударяет пьянящий запах скошенной травы и специй. На щеках оседает прохладная роса, которую Борланд тут же размазывает по лицу. Посреди поля сидят двое и курят мокрые сигареты. Вес прислоняется лбом к холодному, в капельках стеклу. - Смотри, голый стоит, - грязным пальцем указывает куда-то Джон. Ли поворачивает голову в сторону не пойми откуда взявшегося в поле многоэтажного дома. Дом серый, в трещинах. А в окне третьего этажа действительно стоит некто голый и черноволосый. Ли усмехается одними губами, выбрасывает в траву мокрый окурок. - Это как в плохом бездарном фильме, - поясняет он. - Как? – Джон всё ещё разглядывает торчащего в окне голого парня. - Ну, - говорит Ли, - очень просто, старик. Сначала все сходят с ума. Джон достает из пачки новую сигарету. - А потом? Щелчок Zippo. - А потом все умирают. Вес просыпается от того, что из 305ой выходит незнакомец в пыльных кроссовках и громко хлопает дверью. С минуту он стоит неподвижно, разглядывая лежащих в обнимку Фреда и Веса, а потом, хмыкнув что-то насчет бездарностей, уходит. Фред ещё спит. Вес, высвободившись, поднимается на ноги и медленно, хлюпая ботинками по залитому водой паркету, бредет к свету в конце коридора. Свет тусклый, пыльный, совсем как кроссовки у незнакомого парня. Вес замечает, что за время сна воды стало больше, почти по щиколотку. Он подходит к прозрачной двери. За дверью – старый пирс, серое небо и чайки. На прогнивших досках стоит наполовину пустая бутылка «Джека Дэниэлса». - Так вот откуда эти крики, - бормочет Вес. - Борланд, мать твою так, - хрипит проснувшийся Фред. – Какого хрена происходит? Вес выжимает на себе футболку и идет обратно. Хлюп. Хлюп. Хлюп. Он протягивает руку, поднимает Фреда. Фред тяжелый и мокрый. И воняет. - Борланд, мы же не трахались? – спрашивает Дерст. Синие глаза подернуты дымкой. - К счастью, нет, - спокойно отвечает Вес. – Сделай комнату и ключи, я хочу высушиться и поспать на нормальной кровати. Фред поднимает руку ладонью кверху. На ней лежит ключ с брелоком. На брелоке цифры – 307. Одной рукой приобнимая шатающегося Фреда, а другой пытаясь просунуть ключ в замочную скважину, Вес спиной чувствует, как к ним тянутся чернильные щупальца. Он торопливо распахивает дверь и впихивает Дерста в комнату. - Эй, полегче, идиот! – орет Фред. - Уебу, - обещает Вес, захлопывая дверь. Щупальца, гулко ударившись о твердую поверхность, ускользают обратно во мрак. Фред бредет по пирсу. На нем ничего, кроме серых треников. Холодно, пронизывающий насквозь ветер кусает голые бока, дует в макушку. Фред крепко обнимает себя, клацая зубами. Чайки носятся как ненормальные, выкрикивая что-то на своем неведомом людям языке, словно страшные проклятья. - Ого, - изрекает он, подбирая с досок наполовину полную бутылку «Джонни Уокера». – Как раз то, что надо. И Дерст немедленно присасывается к горлышку. |
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
