| "Импринтинг" |
|
Название: Импринтинг Автор: 0гонек Тип работы: фик Категория: джен/преслэш Пейринг/персонажи: Майк, Честер, Джо, Анна Рейтинг: R Жанр: АУ, драма Объем: мини Дисклеймер: I own nothing Саммари: короткая история о мечте, любви и деньгах Примечание: написано на L2-фест «5 лет». 
Он навсегда запоминает его лицо таким, каким увидел в первый раз. Рассеченное дождевой пеленой и облепленное бликами неоновых вспышек. Ядовито-розовый огонь полыхает на чувственно раскрытых губах и в мертвых глазах, похожих на блестящие графитовые шары. В раскисшей мусорной куче посреди переулка, однажды Майк находит свое богатство.  <信号がない>
- Майк, блядь, залогинься. - Подожди немного, - на втором канале была Анна. Кажется, он одолжил у нее две тысячи кредитов, он должен был вернуть их неделю назад. Или месяц. Год? Он не помнит. «Псион» что-то делает с его памятью. Смена логина, новый кабель, на этот раз белый, в запасном порту – на крошечном экране его «Тошибы» появляется знакомое, еще на несколько лет постаревшее женское лицо. Он все равно считает ее милой, несмотря на отсутствие половины черепа. - Привет, малыш. Разговор почти всегда один и тот же, Майк просто ждет когда она снова повторит свое нытье про устаревшие импланты, сына и совесть. Его, Майка, совесть. Как будто она у него была. Но в этот раз она просто говорит, что собирается найти и убить его, и затем отключается. Смена логина, кабель черный, на экране появляется портрет Годзиллы. - Йо, Джо, какие дела? - Ебаный псих. - Возможно. - Я думал ты сдох на прошлой неделе. - С хуя ли такие волнения? Молчание. Годзилла на экране разевает зубастую пасть, готовясь испепелить очередной небоскреб, такой знаете, из тех, что были в прошлом. - Триста кредитов за печеньки. Майк разъединяется и подключает перехватчиков. Канал чист. Только он и его друг Годзилла, офицер сетевой безопасности в отставке. «Псион» что-то делает с его паранойей. Джо выдает какую-то обидную шутку и присылает девять паков с информацией, все – с пометкой «Сай-Корп». Триста кредитов улетают на сервер «Хосака», и Майк почти слышит, как Джо радостно посмеивается у себя дома. Он отключается и тянется к прикроватному столику – на нем стоит белая пластиковая банка, в которой осталось еще немного таблеток. <信号がない>
Их делали из мяса высшего сорта, отбирали, как на конкурсе красоты – самые сильные, самые смелые, самые патриотичные. Раздевали, клали на конвейер и штамповали, сотнями, тысячами, миллионами. Войне нужно было это свежее мясо, она жрала их каждый день, и с каждым днем все больше. Войне было уже пять лет. Проекту «Сай-Корп» - три года. Три года назад он впервые увидел одного из них на улице в Канагаве. Вместо половины снесенной головы – месиво из матового металла окраса «трехцветный пустынный». Где-то под всем этим находился мозг, постоянно стимулируемый адреналином и мощные тысячекратные линзы. За ним шагал целый отряд точно таких же снайперов – мертвых и живых одновременно. Анна тоже была там. Через полгода она вернулась без обеих ног. Реконструкция киборгов стоит в пять с половиной раз дороже, чем штамповка свежего мяса. Сильного, смелого. Патриотичного. Руки Майка стоят в шестнадцать раз меньше, чем один боевой киборг «Сай-Корп». Он смотрит вниз, на свои слабые гравитационные манипуляторы. Исцарапанный титан тускло щерится бликами от монитора его «Тошибы». Изодранный по краю лист белой бумаги колышется под потоком горячего воздуха из охлаждающего блока. Рядом на столе – десяток карандашей со сломанными грифелями и глубокими вмятинами посередине. Двадцать пять тысяч кредитов за новые руки. Майк плачет. «Псион» что-то делает с его психикой. <信号がない>
Две недели беспрерывного дождя. Канагава рыдает токсичными слезами, и в магазинах открыт сезон скидок на костюмы химической защиты. Две недели в смрадном болоте баров и клубов, под ногами хлюпает месиво из бумаги, окурков, и льющейся с улицы отравленной воды. Перед глазами – каша из лиц, кожи, пластика и металла, и оставшийся после водки вкус крови во рту. Две недели бесконечной ночи и бесконечного поиска. <信号がない>
Паника сдавливает череп невесомой клешней, поддевает нервы и дергает их, словно струны, и в нем начинает петь страх. Майка кумарит, но он успел, все-таки успел. Черный комок одежды, два белых тонких запястья, торчащих из него – языки пламени обвивают каждое, все в точности так, как на фотографиях в досье. Крохотное тело, зарытое в куче мусора. Майк проверяет статусный индикатор. Тело мертво. <信号がない>
Майк никогда не принимает гостей. Его комната похожа на лабиринт – коробка, забитая хламом. Он разгребает место между сервером и системой охлаждения, и киборг ложится в этот участок прямоугольного пространства на полу, словно в гроб – с руками, сложенными на груди. Майк снова проверяет статус. Так, на всякий случай. Он срезает с него одежду, чтобы проверить целостность корпуса, мокрые лоскуты ткани отлипают от кожи и открывают взгляду худое гладкое тело – он похож на куклу для удовольствий, не на боевого киборга, и Майк торопливо ищет маркировку “Cy-Corp.” на выбритом затылке. Он думает о том, какую цену ему заломить за это сокровище. У Майка паранойя. Он берет охапку кабелей и намертво заматывает ими татуированные запястья и лодыжки. Сервер потрескивает и тихо шепчет, бесконечно моргая индикаторами, и на гладком лице киборга красно-зеленым конфетти вспыхивают капли токсичного дождя. Майк хочет протянуть манипулятор и закрыть эти мертвые черные глаза. Он топчется на месте, кусает губы, и уходит, чтобы принести одеяло. Он накрывает киборга с ног до головы, и ему становится лучше. Майк с облегчением идет спать. <信号がない>
Он спит двое суток, а на третьи просыпается от кошмарного шума. Звук впивается в уши двумя стальными прутьями и дробит череп изнутри. Он похож на оглушительный вой металла, царапающего металл, дрожит, срывается в нечеловеческий хрип, заполняет комнату невыносимо громким свистом и хрустом помех, и снова набирает силу. Пот застилает Майку глаза, он выпутывается из простыни и падает на пол. От звука вибрируют пломбы в зубах и сводит челюсти, Майка начинает тошнить. Он смотрит в дальний конец комнаты и видит, как что-то живое бьется под драным бежевым одеялом. Вой усиливается, переходя в немыслимо громкий режущий хрип, и Майк сгибается пополам, охватывая руками свою голову. Через секунду все вдруг обрывается, и комнату заполоняет звенящая тишина, нарушаемая лишь стуком плоти о пол. Майк ползет в дальний конец помещения, чувствуя как что-то мокрое ползет по его губе. Капли крови разбиваются о пол, оставляя за ним абсурдное подобие хлебных крошек, а Майк думает, что он попал. Он находит сто миллилитров биорелаксанта в тайнике за кипой комиксов, набирает шприц и втыкает иглу в бьющееся тело. Проходит минута, одеяло перестает дергаться, и до Майка долетает едва слышимый стон, почти человеческий. Он стаскивает ткань и видит смазанные кровавые пятна на полу под локтями и черепом киборга. Зубы намертво стиснуты в оскале, белоснежная эмаль отблескивает красным и зеленым. Тело прошибает последними судорогами, и это движение стянутых кабелем запястий – раз, два, три, он дергает их в стороны, пытаясь освободиться, и дергает снова, раз, два, три. Из-под зажмуренных век сбегают две влажные полосы – мозг больше не снабжается адреналином. Должно быть тело испытывает сейчас такую боль, какую не способен представить ни один живой человек. Майк отползает назад и забирается в постель. Ему страшно. На прикроватном столике стоит новая банка «Псиона». <信号がない>
Майк видит сладкий яркий сон. В нем он сжимает и разжимает пальцы до тех пор, пока мышцы не начинают ныть, он гладит бумагу, бесконечно белое шероховатое поле. Он отворачивается в сторону, чтобы слезы капали мимо листа. Он подбирает карандаш и начинает рисовать, линии заполоняют все свободное пространство, белое становится черным, рука горит от боли, но он так счастлив, он рисует до тех пор, пока грифель не протыкает лист и не превращает его в безобразно изодранную по краям дыру. Он чувствует, как она рвется – желание, несовместимое с умением, сила, несовместимая с нежностью. <信号がない>
Он просыпается от удушья – что-то схватило его за горло и сдавливает со всех сторон, так быстро, что он не успевает понять. Он просто смотрит на приоткрытые полные губы, изогнутые в полуулыбке под окрашенным в «трехцветный пустынный» титаном, и чувствует как внутри все останавливается. Кажется, Анна постарела еще на век. Она наклоняется, чтобы поцеловать его в лоб, и перед тем, как что-то напрыгивает на нее сзади, шепчет: «Прощай, милый». Потом была волна ледяного воздуха, водопадом ринувшаяся в его легкие, оглушительный хруст и чей-то тихий стон. К Майку возвращается зрение, и он видит на полу тело Анны. Чуть подальше, в стороне, лежит ее голова. Рядом с ней сидит обнаженный киборг, кровь струится вдоль языков пламени вниз по запястьям, в черном клубке кабеля застрял какой-то кусок. Как заведенный, тупо глядя перед собой, он все еще пытается освободиться. Раз, два, три. Майк быстро встает с постели. Сердце безжалостно колошматит в грудную клетку, он едва дышит. Он падает на колени перед столом, резко выдергивает нижний ящик и ищет. Когда-то он проклинал себя за то, что потратил тысячу кредитов на эту вещь. Дрожа от страха и оскальзываясь на лужах крови, он падает позади ссутулившейся хрупкой фигуры, измазанными руками хватает наклоненную шею и, глубоко вдохнув, с первого раза вставляет диск. Вытянутый цилиндрический кусок черного пластика с щелчком входит в незаметный разъем чуть ниже линии роста волос, и Майк слышит удивленный выдох. Киборг поворачивается к нему, и Майк быстро зажмуривается, так быстро, как только может, но все равно успевает увидеть его глаза. Он слышит последнее «раз, два, три» в темноте, а потом гулкий стук тела о пол. Он думает о том, насколько меньше будет стоить киборг с сожженными мозгами. <信号がない>
Джо ждал его уже полчаса, просиживая драгоценные минуты на закрытой линии. - Блядь, Майк! Я ухожу. Покажешь в следующий раз. Джо вырубается. Майк смотрит на свои ладони, настоящие, живые и теплые, и думает об огромной сумме на своем Токийском счету. Рядом с ним на кровати – ковер из разодранных карандашным грифелем листов. Он вспоминает лицо мертвого киборга. Такое, каким он увидел его в самый первый раз - рассеченное дождевой пеленой и облепленное бликами неоновых вспышек. Он плачет, и «Псион» здесь уже ни при чем. 
<信号OK>
|
Перейти к обсуждению
Назад на "Фанфикшен" // Назад на главную // Disclamer
